Пока дедушки присматривались к молодежи, гоняли ее по плацу — старшие из покупателей, обязательно офицеры, собирались в кабинете военкома или его зама и знакомились с делами. Если дедушки гоняли молодежь под водочку — то тут чаек, с такими делами на пьяную голову не разобраться. Призыв был не очень… вообще офицеры промеж себя говорили, что за последние лет десять качество призывного контингента сильно пошатнулось… и потому за хорошего призывника разворачивалась настоящая война.
Банковал как всегда пограничник. Иногда бывают покупатели из дивизии Дзержинского — но сейчас и в дивизию Дзержинского отбирал тоже он. Десантники — а тут были сразу две группы покупателей из десанта и одна из морской пехоты — чуть ли не скрипя зубами смотрели, как капитан госбезопасности — просматривает дела, отбирая интересные ему. В погранвойска требовались желательно русские, физически развитые, хорошо, если со спортивным разрядом. Таких было немного…
Мищенко привлек внимание капитана тем, что в деле дотошный военком сделал отметку — отец с категорией допуска, работает на оборонном предприятии. Вообще — такие отметки обычно не делались — но военком знал эту семью и решил оказать ей услугу. С такой отметкой — можно даже в дивизию Дзержинского, там всех обязательно особист проверяет, а если родитель с категорией допуска — чего его проверять, раз уже проверяли? Но Мищенко не подошел по физподготовке и его отправили в погранвойска.
Служилось ему неплохо. Пограничника тогда могли в любое место закатать, в ту же Среднюю. Азию, или того хлеще — в Афганистан, в те времена советские пограничники границу с Афганистаном то СА обеих сторон охраняли, и с той и с этой, по всей приграничной полосе ММГ[58] катались. Но ему повезло — попал в самое, считай козырное место — на границу с Финляндией. Козырнее — только некоторые места на Кавказе и западная граница — Белоруссия, Украина. Прибалтика. Но и тут ничего — Ленинград рядом, в увольнение каждый раз туда, там девчонки на Невском… куда лучше, чем в его родном Свердловске, порода чувствуется, стиль… да и он сам… зеленая фуражка, новенькая, с иголочки парадка. Конечно — все эти удовольствия стали доступны, когда он филином[59] стал, до этого — ни-ни.
Дедовщина у них была, конечно, как без нее, без дедовщины — но не такая как в обычных армейских частях. По их меркам то, что творили даже в обычной пехотной части, не говоря уж о стройбате — чернейший беспредел. Судимых у них не было, многие с разрядом — попробуй, тронь такого сынка, когда у него разряд по САМБО, и он тебя на спор в узел завяжет. К тому же — части КГБ, и командир погранотряда и замполит не один раз объясняли, что тут — шутки в сторону. Во-первых, считай, лицо государства, едет, скажем, турист — видит, сынок в замызганной форме и с финарем под глазом — это что такое? Во-вторых — у пограничников оружие всегда под рукой, в наряд идут с оружием, стреляют много, не так как в обычной Советской армии — девять патронов дали стрельнуть и гуляй Вася. Будет неуставняк — и до ЧП со стрельбой недалеко. В третьих — войска КГБ считаются постоянно на военном положении, значит и все неуставняки — тоже наказываются по законам военного времени, сразу и жестко. Так что бить никого не были, весь неуставняк заключался в разделении денег, работы в отряде и послаблений типа увольнительных в Ленинград — они молодняку были недоступны. Да и зачем им Ленинград, если денег нет?