Скрежет, хруст от разрушающегося фонаря кабины, так как самолёт уже двигался хвостом вперёд. Полетели обломки от винта, стало тихо, мотор заглох. Как рассказывали очевидцы, столб белого облака поднимался вверх. Все подумали, загорелся самолет. Но это был пар от снега, который набивался в подкапотное пространство мотора, и снежная пыль.
Что же происходило со мной в этот момент? При перевороте самолёта на спину меня прижало к правому борту кабины, это спасло меня от удара грудью о ручку управления самолётом. Ручка прошла слева по касательной к шее, оставив кровавый подтёк и только. Наклонило вперёд так, что голова оказалась ниже козырька приборной доски. Это снова спасло голову от ранения о снежный покров, так как фонарь моей кабины просто срезало, к тому же, радиостанцию УКВ, находящуюся за моей головой, в обтекателе фонаря, сорвало, и она пролетела над головой, застряв между второй и первой кабиной. А в сложенном положении я оказался потому, что когда я занял кабину, пристегнул привязные ремни на ногах, плечевые же, никак не мог пристегнуть, мешала меховая шуба. Я попросил механика Виктора Шмондина заправить их за спину со словами: - Летать будем по кругу, фигуры высшего пилотажа с лыжами нельзя выполнять, как бы оправдывался я перед механиком потому, что не сделал то, что всегда неукоснительно выполнял.
В момент переворота и удара о землю киль согнуло, и как сказано выше, фонарь кабины срезало, а меня прессовало снегом при движении самолёта, по инерции хостом вперёд.
Сейчас загоримся, перекрыть пожарный кран, отсечь бензин от мотора, мелькнула мысль. Но сделать это оказалось не просто, я был в снежном плену. Спрашивал: - Сергей, ты жив? Но слова не получались, они были беззвучны, так как рот был забит снегом. Сам услышал глухие слова: командир, ты жив? Выплюнув снежную смесь, я с хрипом ответил: - жив, жив, Серёжа, попытайся быстрее покинуть кабину. – Командир, я не могу открыть фонарь, кругом снег, и я, кажется, вишу вниз головой. – Держись, Серёга, сейчас нам помогут.
Я ощущал, что лежу на правом боку. Добрался левой рукой до скобы привязных ремней и отстегнул их, чем усугубил своё положение. Теперь всей тяжестью тела я упёрся головой в снег, и ничего сделать уже не мог, что бы выбраться из этого плена.
Прошло несколько минут, я услышал шум трактора и голоса людей. Почему-то кто-то, в горячке, решил зацепить тросом за хвост самолёта, и перевернуть его. К моему счастью, трактор стал двигаться медленно. Я от боли закричал: - стойте, остановитесь, - так как голова упиралась в снег. Крик услышали и остановили трактор. Что вы делаете? кричал подбежавший комэска. - Поднимите хвост и вытаскивайте их.