Любой полёт сопровождается нервным возбуждением, особенно при выполнении высшего пилотажа и при полётах строем в плотном строю. Необычное, нервное состояние у пилота, бывает, когда что-то внезапно происходит на самолёте. Например, привычный шум двигателя обрывается и тишина, в голове проносятся мысли: «вот сейчас рухну на землю»…однако спустя несколько мгновений сознание начинает работать: «не потерять скорость, планировать, но куда?». Ручка управления от себя, самолёт снижается в намеченную точку и уже спокойствие постепенно возвращается.
Нечто подобное произошло со мной, где в одном из полётов при возвращении из зоны пилотажа в составе пары. На траверзе посадочной полосы двигатель стал работать с перебоями, я начал отставать от ведущего. «Я 43, такой был мой позывной, отказывает двигатель, рассчитываю сесть на аэродром» и отвернул самолёт со снижением в сторону лётного поля. Ведущий капитан Коваленко последовал за мной, давая советы: «увеличь угол снижения, щиток тормозной не включай, рассчитывай на край лётного поля». Двигатель уже не работал, я снижался на безмолвном самолёте на край лётного поля. Руководитель полётов дал команду заходящим самолётам на посадку без снижения уйти на повторный круг. Уже и граница поля передо мной, 43 услышал я команду, «поставь кран шасси на выпуск», я перевёл его вниз, шасси вышли. Несколько выше обычного снова чётко «43 начинай выравнивать, задержи ручку, хорошо», самолёт коснулся земли, бежит, подпрыгивая на кочках. «Тормози 43», от радости, что я на земле забыл про тормоза. Произошло это так быстро, что я не успел, как следует напугаться. При помощи командиров и своего не большого опыта я оказался благополучно на земле. Как не прекрасное небо, но в таком случае лучше на земле, подумал я. Подбежали курсанты, механики, инструктора со словами молодец «капитан» подбрасывали меня снова в воздух. Кличка «капитан» как и книга « Два капитана» следовала за мной повсюду.
О друзьях-товарищах в аэроклубе и летном училище я могу сказать только тёплые слова. Одни из нас вышли из интеллигентных семей, другие из семей рабочих и колхозников, некоторые уже поработали и приобрели житейский опыт. У нас был разный интеллект. Но что бы кто-то кого-то обидел, сказал грубое слово, такого не было, И фундамент этого братства был заложен ещё в аэроклубе. Воздух роднил нас всех. Основу воспитания, чувства братства, уважения, взаимовыручки заложили нам лётчики- фронтовики, для которых товарищество в авиации являлось абсолютным законом среды.
После двухлетнего обучения в Уральске нас распределили, но уже по боевым училищам ВВС. Я со своими однополчанами оказался в Орском военном училище лётчиков-бомбардировщиков, для дальнейшего обучения на боевом самолёте Ил- 28.