— Почему так решил? — Взобравшись на пригорок, Мишка оглянулся на небо, откуда немного в стороне от них ударил мощный луч прожектора.
— Нужны. — Митяй вновь остановился, пытаясь сориентироваться. — Иначе б нас давно завалили. У армейцев неделю назад конвой пропал, так они до сих пор машины ищут, что-то в них ценное было, секретное.
— Ну а мы тут при чем?
— Говорю ж, конвой ищут, всех, кто в Зоне, гребут без разбора.
Не дав перевести дух Яне с Егором, Митяй побежал дальше на свет гнили за деревьями. Спустя мгновение над сосняком, разрубая воздух винтом, низко пронесся вертолет, и снова Рузинский предложил сдаться.
— Че встали, овцы, а ну бегом! — крикнул Митяй впереди. — У армейцев детекторы, им легче аномалии замечать!
Когда догнали проводника, Атила спросил:
— А ты как путь находишь?
— Сияние смотрю, — Митяй даже не обернулся, только ускорил шаг. — Между гравитационными аномалиями и другими сильная несовместимость, поэтому они всегда на большом расстоянии друг от друга.
— Минута истекла! — донесся голос из громкоговорителя.
Спустя мгновение в рокот винта вплелся резкий шипящий звук, будто где-то поблизости включился компрессор, из которого со свистом вырвался воздух. Громыхнуло, еще раз, и еще. Небо на востоке озарилось оранжевым, все упали на землю, накрыв головы руками.
Дохнуло теплом — слева выросла стена огня. С треском загорелись кусты и деревья.
— Кассетами бьет, урод! — Митяй вскочил первым. — Че разлеглись, как монки на случке? Вперед, вперед!
— А говорил, живыми хочет взять, — Большой поднялся вслед за Атилой.
Яна, забыв о ранении, опередила их на несколько шагов, догоняя Митяя.
— Хотят! — выдохнул проводник. — Путь к оврагу отрезали. Теперь у нас одна дорога, через Раскол. Шевелите копытами, пока солдатня не опередила!
Вскоре лес стал более густым, вертолет покружил над ним еще немного и ушел в сторону базы. Лишь тогда Митяй разрешил немного передохнуть.
— Как ты в Зону попал? — отдышавшись, сказал Атила.
— Я уже говорил, — бывший гербовец с прищуром всматривался в темноту за деревьями и к чему-то напряженно прислушивался. — Чего повторять?
— Я не о том. Хочу знать, что было до того. Что было в твоей жизни до Зоны?
Изо рта вырвались клубки пара — в Зоне заметно похолодало, и Егор, подышав на ладони, потер их. Яна обхватила себя за плечи. Только Большому все было нипочем, он холода не замечал и громко сопел, привалившись к сосне. Между корнями, взломавшими бугристую землю, притаилась гниль. В ее отсветах заметно вздымалась и опадала Мишкина широкая грудь.
— Какая еще жизнь до Зоны? Она всегда была. Всю жизнь в ней, — Митяй повернулся к спутникам спиной и отогнул ветку. — Пока вроде верно идем.