— Встаньте, — потребовал я. — Дайте мне еще раз попробовать.
Он встал. Я попытался. Он был все так же неподвижен.
— А теперь, — предложил он, когда я во второй раз сдался, — попробуйте снова, и вы обнаружите, что можете меня поднять.
Я вытер лоб, обхватил его руками и изо всех сил потянул вверх, в результате чего чуть не подбросил его к потолку.
— Видите? — сказал он, снова садясь, — Так же, как я знал, что вы не сможете меня поднять, пока я вам не позволю, я знаю, что не в состоянии изменить ход событий на Сент-Мари. Но это можете сделать вы.
— Я? — Я уставился на него, затем взорвался: — Тогда, ради всего святого, скажите как?
Он медленно покачал головой.
— Мне очень жаль, Том, — сказал он. — Но я лишь знаю, что, выраженная в терминах онтогенетики, здешняя ситуация показывает, что вы являетесь центральной фигурой. С вашей помощью сосредоточенные здесь силы, подталкиваемые к разрушительным действиям другой столь же центральной фигурой, могут быть возвращены на основной путь исторического развития с минимумом потерь. Я говорю вам это для того, чтобы, зная это, вы могли воспользоваться имеющимися у вас возможностями.
С этими словами он встал и направился к двери.
— Подсадите! — крикнул я, и он остановился, на мгновение обернувшись, — Та, другая центральная фигура — кто это?
Падма снова покачал головой.
— Знание этого не принесет вам пользы, — сказал он. — Я даю вам слово, что сейчас он далеко и сюда не вернется. Его даже нет на планете.
— Один из убийц Кенси! — воскликнул я. — И они улетели с планеты!
— Нет. Люди, которые убили Кенси, — лишь орудия. Если бы никто из них не существовал, на их месте оказались бы трое других. Забудьте о второй центральной фигуре, Том. Он не в большей степени ответствен за ситуацию, которую создал, чем вы — за то, что происходит здесь и сейчас. Он просто, как и вы, оказался в положении, которое давало ему свободу выбора. Спокойной ночи.
С этими словами он внезапно оказался за дверью и исчез. Я до сих пор не могу понять, то ли он двигался настолько быстро, или же по какой-то иной причине я позволил ему уйти. Просто я неожиданно остался один.
Усталость навалилась на меня, словно тяжелые волны океана ртути! Я проковылял в спальню, рухнул на кровать, и это было все, что я помнил, пока — как мне показалось, в следующую секунду — я не проснулся от настойчиво звеневшего в ушах телефонного звонка.
Я протянул руку, нащупал телефон и нажал на кнопку.
— Вельт слушает, — прохрипел я.
— Том, это Моро. Том? Это вы, Том?
Я облизал губы, сглотнул и заговорил более внятно: