В дверь, которая отделяла жилую часть от рабочего кабинета Бориса, где он принимал пациентов, просунулась голова старушки с седыми кудряшками:
Простите, можно с вами поговорить?
Чем могу служить? — откликнулась Грит.
Старушка испуганно заморгала и отпрянула, будто решила, что Грит вот-вот ее укусит.
Как, и вы тоже?
К чему столь странные вопросы, любезная? — удивилась Грит.
Лисси и Тинка молились про себя, чтобы Белинды и оператора не оказалось поблизости. Но их мольбы остались неуслышанными — те уже были тут как тут и снимали вовсю.
Старушка озабоченно сообщила:
Понимаете, все дело в докторе... Он вдруг начал так странно разговаривать! Вот как вы сейчас...
Лисси потихоньку проскользнула наверх, чтобы поскорее найти в колдовской книге обратное заклинание.
Любезной не нравятся мои манеры? — возмутилась Грит. — Она желает, чтобы я говорила как простолюдинка?
Тинке очень захотелось иметь что-нибудь вроде шапки-невидимки. Надеть и исчезнуть. Жаль, что такой шапки не существует — Тинка испытывала в ней сейчас огромную потребность.
Чтобы спасти положение, она разразилась звонким смехом, потянула Бе-линду за рукав и с заговорщическим видом прошептала:
Наша мама такая шутница! И папа тоже. Они оба такие выдумщики!
С ними всегда весело, особенно когда они что-нибудь придумают.
Белинда недоверчиво уставилась на Тинку, словно никак не могла решить, говорит девочка правду или в этой семье все сошли с ума.
Мама, перестань, пожалуйста, а то я лопну от смеха! — хихикая, сказала Тинка, выталкивая Грит из кухни.
Что ты себе позволяешь, дочь моя? — Грит рассерженно сбросила руки Тинки и обошла ее, чтобы вернуться на кухню.
Переступив порог, она на мгновение остановилась, потом ее тряхнуло, как будто током. Она неуверенно сделала несколько шагов, покачнулась, выпрямилась и повернулась к Тинке. Посмотрев на нее с вопросительно-недоуменным выражением на лице, она спросила:
Зачем же я сюда шла?
Скажи еще что-нибудь! — потребовала Тинка.
— Что тебе сказать, дружок? Тинка с облегчением вздохнула — чары наконец-то развеялись.
Ты хотела пойти на кухню и сказать, что любишь розыгрыши и шутки, — с самым серьезным видом сообщила Тинка.
Что ты имеешь в виду? Почему я должна...
Но Тинка распахнула дверь и громко повторила:
Мама, это нужно сказать! Ты любишь пошутить, вот как только что!
Грит стала вторым человеком за последние несколько минут, который смотрел на Тинку так, будто у нее не все дома.
Тинка побежала наверх, задыхаясь, влетела в комнату и захлопнула за собой дверь.
Лисси сидела на ковре, скрестив ноги по-турецки, и выбивала пальцами на обложке книги барабанную дробь. Увидев Тинку, Лисси торопливо сообщила: