Вы меня задавите! Расступитесь немного! — услышала Тинка ее вопли.
Еще автограф! И мне! И мне, пожалуйста! — со всех сторон кричали мальчики и девочки.
Успокойтесь! Дети, не напирайте! Все получат автографы, не волнуйтесь! — Белинда просто упивалась ажиотажем вокруг своей персоны.
Но где же Лисси? Сейчас никто так не был нужен Тинке, как сестра. Но в толпе ребят ее не было видно. Да и вряд ли она здесь — сомнительно, чтобы Лисси стала просить автограф, тем более автограф Белинды Киновар. Она в принципе не жаловала звезд. Даже в их комнате постеры с певцами и артистами висели только на половине Тинки.
Оператор взял на плечо камеру и начал снимать противоположный конец улицы. Оттуда как раз показались Фрэнк и Стэн. Они подкатили к школе на велосипедах и небрежно спрыгнули с них, как ковбои с мустангов. Стэн, который частенько подражал киногероям и из-за этого часто попадал впросак, зацепился шнурком за педаль и упал. Велосипед свалился на него сверху.
Фрэнк этого не заметил — он был сосредоточен на собственном эффектном появлении. Он потер руки, потом размял их так, что захрустели суставы, сосредоточенно посмотрел вперед и стартовал. Он бежал прямо на стену. Поскольку несколько дней подряд шли дожди, из-под кроссовок Фрэнка во все стороны полетела жидкая грязь. Добежав до цели, Фрэнк подпрыгнул и попытался взобраться на стенку.
Высоко забраться ему не удалось: ноги соскользнули, и Фрэнк шлепнулся прямо в грязь. Видимо, падение было более серьезным, чем показалось со стороны. Во всяком случае, встал Фрэнк с большим трудом и пошел, сильно прихрамывая и пошатываясь из стороны в сторону.
Разумеется, оператор снял все: и нелепое падение Стэна, и попытку Фрэнка покорить стену.
Тинка вздохнула. Мальчишек можно выпускать из дома только в намордниках и на коротком поводке. И неплохо бы ввести закон, по которому сестрам разрешат страховаться от братьев. Кроме того, всем мальчикам надо пересадить дополнительно по кусочку мозга — своего у них, кажется, от природы не хватает.
Дверь школы резко распахнулась, и на крыльце появилась Орлиный Глаз. Так ученики прозвали директрису Ангелу Ниггеманн. Когда она совершала обход школы, от ее взгляда ничто не могло укрыться, за что госпожа Ниггеманн и получила свое прозвище. Кроме того, у нее была манера смотреть на людей так, что они тут же тушевались — во всяком случае те, кто что-то натворил. Порядок для нее был превыше всего, а нарушения дисциплины и шум на занятиях она просто не переносила.
Пробравшись через плотную толпу учеников, Белинда Киновар снисходительно улыбнулась директрисе: