Снизу донесся какой-то странный звук, и владелец Брикстона вскинул голову. Часы пробили половину первого, а сэр Джеймс с годами стал недоверчив к людям. Он тихо встал, вытащил из ящика стола заряженный револьвер и направился к двери. Если это хлопает окно, которое забыла закрыть горничная - то с утра он лично отчитает бездельницу, а если нет... пусть пеняют на себя.
Добравшись до парадной лестницы, сиятельный граф обнаружил распахнутое окно на первой лестничной площадке. Оно жалобно скрипело петлями, звенело стеклами и хлопало рамой. Сэр Эшем закрыл раму с мыслью о том, что хорошую прислугу сейчас днем с огнем не сыщешь, и в этот миг раздался такой пронзительный звон, словно кто-то швырнул железный стул в полный хрусталя сервант. А потом – еще и отдаленный шум падения.
"Кабинет!" – граф схватил с подоконника револьвер. Звук доносился сверху, а на втором этаже, да еще так близко к лестнице была только приемная сэра Эшема и его кабинет.
При всей своей храбрости пэр отнюдь не был дураком. Он быстро спустился в холл, нашел телефон и позвонил в участок. Обрисовав полисмену ситуацию, сэр Джеймс поднялся в кабинет. Он уже понял, что раз не встретил воров на парадной лестнице, то путь по ней свободен и, тяжело дыша от гнева, устремился к святая святых.
Вход в кабинет предваряла небольшая комната - приемная, где посетители поджидали графской аудиенции. Не сбавляя шага, сэр Джеймс вбежал в приемную и зашарил по карманам в поисках ключей (граф запирал кабинет, даже если выходил на несколько минут). Прошла секунда или две, прежде чем сэр Эшем осознал неприглядную истину - ключей не было. Граф развернулся к двери приемной, но она оказалась закрыта.
Пэр отступил. Он точно знал, что замок в его приемной не автоматический и никак не может захлопнуться сам. Сэр Джеймс несколько раз надавил на дверную ручку, затем побился в дверь плечом, сдавленно охнул и опустился в кресло. Негодование графа смягчало лишь то, что он уже вызвал полицию, и вскоре воры получат по заслугам. Подумав немного, граф все же решил поступиться своим достоинством, встал и прильнул к замочной скважине в двери кабинета. Увиденное потрясло сэра Эшема до глубины души. Хрустальная витрина с индийскими сувенирами разбита вдребезги, кругом валяются осколки и безделушки; сейф заперт, но шкатулка с бесценным гарнитуром стоит на столе, открытая – и полупустая: броши не было. А в комнате – никого…
«Уже сбежали», - сердце пэра болезненно екнуло. Он даже не подозревал, что самая мысль о потере гарнитура окажется настолько мучительной. Сэр Джеймс отступил от двери и мешком упал в кресло. Сколько он так просидел в полной неподвижности, оглушенный произошедшим – граф и сам не осознавал. Из прострации его вывел хруст выламываемой двери (видимо, той, что вела из кабинета в курительную), затем – глухой удар, как будто она грохнулась на пол и быстрые шаги, даже скорее топот. Потом раздался громкий, судя по интонации – непечатный возглас. Сэр Эшем поднялся, сжал револьвер и снова прильнул к замочной скважине. Обзор был невелик, но его светлость ясно увидел, что кто-то засовывает в бархатный мешочек серьги и кольцо из гарнитура Сары Брикстон.