в качестве разговорного обращения к свободному человеку известно с XVII века. По воспоминаниям иноземцев, посещавших Москву в те годы, говорили тогда на Москве «сударь такой-то», то есть господин такой-то, и относили ко всем взрослым людям независимо от их социального положения. Значит, первоначально было это и обращением, и приложением к имени собственному, и простым существительным именем. Все как обычно, как водится у русских слов, как было в XIX веке и у слова
гражданин, как сегодня наблюдается у слова
женщина, как у всякого слова-обращения поначалу бывает.
Обкатанное в речи многих поколений, слово сударь является теперь идеальным словом-обращением, и вот почему. Утратив все прежние смыслы, стало оно теперь только обращением. Мы не скажем сударь Иванов или тот сударь. Это обращение равного к равному, оно утратило всякие исторические и образные связи с другими словами нашего словаря: например, никак не ощущается его связь со словом государство. Оно одинаково соотносится с формами ты и вы, и притом в отношении к мужчине и к женщине безразлично, потому что кроме слова сударь есть еще и сударыня. Во всех видах имеет формы ласкательные (сударушка) и уничижительные (сударка) и т. д. Во всяком случае, это лучше, чем обращение девушка, как веяние нового времени, введенное В. Маяковским вместо «постылого» барышня, или бабуля, которое огорчает многих наших современниц. Помимо всего, сударыня и стилистически нейтрально, хотя слово сударь, конечно, может звучать и иронически; но это зависит уже не от слова.
Можно добавить: в истории этого слова случилось так много событий, что исконный его смысл давно утрачен, потому что словесный образ исчез, и мы не связываем в своем представлении слов государство и (го)сударь. Мысль долго металась в поисках наиболее точной и краткой формы, способной в разговоре стать простым знаком обращения, и вот: господа́рь в госуда́рь, а госуда́рь — в осуда́рь, а дальше либо в обращение, сжатое до предела, осу (ходило в XVII веке), либо в понятное все еще суда́рь, а суда́рь уже почти не по-русски, исчезает образ: ни суд, ни господь, ни господин, ни государство. Тогда и появилось су́дарь, а из него и простое с, «словоерс», как в ответе: да-с. Чем меньше связей по смыслу с другими словами в речи, чем быстрее утрачивается в слове народный образ, тем вернее обречено и слово: сойдет на нет, исчезнет из речи. Мы не принимаем этого холуйского с, хотя иногда оно и слышится. Ведь слушаю-с стало уже слушаюсь! Ни господарь, ни государь не годятся, как не годится нам и незадачливый их потомок