— Выстрелить?
— Ну да. Думаю, коли она люминиевая, так пуля её насквозь пройдет, а ежели стальная, то вряд ли. А раз стальная, то и хрен с ней, че лишний раз ходить с ножовкой-то. Отошел я метров на пятьдесят, а то вдруг думаю там бензин, рванет чего доброго, и пальнул из ружья.
— И…
— Отбросило меня так на песок, что словно бы ветром подуло, да таким сильным, что на ногах не устоял.
— Выходит, полная бензином была, и такой сильный взрыв произошел?
— Какой к лешему бензин. Говорю же тебе, словно ветром от этой железяки подуло или ещё чем. А меня в песок так впечатало, что спина до сих пор побаливает. И чего потом?
— Чего-чего. Очухался я малость, пошел посмотреть на крыло, а там, поверишь, хоть бы где вмятина или царапина какая. Броня. Сечешь.
— Так и чего же это было?
— Как чего, видать из космоса чего упало и зарылось в песок. Может от спутника нашего, или американского. Там ведь знаешь, какой метал, докрасна нагревается, когда в атмосферу входит.
— Сомневаюсь я.
— Это твое дело. А только я тебе так скажу, пить надо меньше, чтобы голова лучше соображала. Вот если бы я на трезвую голову в лес-то пошел, вряд ли стрелять надумал, а достал бы ножик, да проверил бы железяку.
— Пожалуй.
— Вот, только мысли-то умные опосля приходят. Я потом еле домой дотащился. Уже затемно. Голова, да и спина болели так, что я два дня на печи лежал. Только банька, да чай с медом и спасли.
— Интересная история. И все же, что бы это могло быть?
— Как что? Я же говорю тебе, наверняка от какой ракеты кусок не сгоревший упал.
— Может быть, может быть, только у меня большие сомнения по этому поводу. Очень ты меня заинтриговал, вот бы посмотреть на это!
— Не, я туды больше не пойду. Ну её к черту. Опять, какой фортель устроит, я и вовсе слягу.
— Ничего. Поживем, увидим, а там решим, может, все же покажешь мне это место.
Петр, взял полотенце и стал вытирать руки.
— Как насчет чая, может, попьем перед сном? Я, между прочим, хороший чай тебе привез, и лимонов, и меду, и конфет пару кило.
Ионыч сразу обмяк, подобрел, и пошел за чайником.
* * *
Прошло два дня, и Петр все же уговорил Ионыча сводить и показать ему ту, как он выразился, железяку. Все-таки подарки, сделали свое дело, и Ионыч не смог отказать Петру в его просьбе. Впрочем, был еще один мотив к этому походу. Ионычу самому хотелось еще раз посмотреть на неё, дабы окончательно убедиться, что в хозяйстве она вряд ли пригодится и на том успокоиться. К тому же, вдвоем идти было сподручно, и поэтому он, в конце концов, согласился.
Еще с вечера они собрали вещи, взяли ножовку, совковую лопату и даже ручную дрель, так, на всякий случай.