– Путин – порождение той самой советской тени, из которой он вышел, и сегодня выглядит анахронизмом. У него, человека еще не старого, психология, как ни странно, выходца из сталинского времени, и хотя он не все себе может позволить, но как же ненавидит и современность, и прессу.
Впервые это прорвалось, когда погиб атомоход «Курск»: Путин, тогда новоиспеченный президент России, ухитрился журналистов обвинить в том, что подводная лодка утонула, хотя уж они-то, наверное, абсолютно были здесь ни при чем. Его ненависть так сильна, что порой он теряет самоконтроль и говорит, например, что некоторым вашим коллегам надо что-то отрезать, чтобы у них ничего не выросло…
– Может, действительно, надо?
– Политики, как правило, таких высказываний не допускают, но в Путине кроме того, что он профессиональный разведчик, есть очень сильный элемент маниакала. Поэтому, став в 99 премьер-министром, первое, что он сделал, – первое, не второе! – помчался на Лубянку и восстановил на стене барельеф Андропова. Согласитесь, не самое насущное занятие для только что назначенного главы правительства. Вот и замена гимна – чистый маниакал, просто не все понимают, что Глинка был идеальной находкой. Да, мы, демократы, – не государственники, а западники и очень не любим ни Глинку, ни оперу «Жизнь за царя»…
– …ни самого царя…
– …ни Ивана Сусанина – нам это все смешно. Тем более что там вранье полное, но мы готовы были вставать под «Боже, царя храни», только бы не под советский гимн.
– Сейчас вы встаете под в очередной раз перелицованную Сергеем Владимировичем Михалковым главную российскую песню?
– Нет, конечно, и повода нет: Путин у нас дома его не играет. Вообще, музыка Александрова звучит только в Госдуме. Раньше там под нее сидели Ковалев, Рыбаков, а фракция СПС стояла у дверей, ожидая, пока отыграют гимн и можно будет войти.
– Сейчас встают все?
– Как штык, потому что ни одного демократа в Думе уже не осталось. Под Глинку поднимались все, независимо от убеждений: и националисты, которых в России пруд пруди (как же, они государственники, Иван Сусанин для них герой!), и коммунисты, которые боялись обвинений в том, что они плохие патриоты… Зачем, спрашивается, нужно было городить огород, что-то придумывать, если теперь полстраны этот гимн игнорирует? Маниакал!
– Не напоминают ли вам съезды «Единой России» приснопамятные съезды КПСС?
– Вы знаете, единороссы к этому изо всех сил стремятся, и действительно, сценарий – один к одному: с ткачихами, с поварихами, с культом личности… Конечно, им хочется иметь эту гитлеровскую схему: ein F hrer, ein Reich, ein Volk – один фюрер, одно государство, один народ, но получается смешно, потому что у КПСС доктрина была, а у этих – ноль. «Трутся об ось медведи, вертится земля» – вот их кредо. Какое у Топтыгина может быть мировоззрение? Кто сидел на моем маленьком стульчике и его сломал? Понимаете, когда идеология такая, как в фильме про Электроника: «С тех пор для меня слово шефа – закон. Вперед – никаких рассуждений! Я только в одном глубоко убежден: не надо иметь убеждений», – в принципе, это пародия.