Из последних сил немцы рвались к Тихвину: пробились подразделения 8 и 12-й танковых дивизий – на трёшках "ещё", 61-й пехотной и 20 и 18-й моторизованных. Со слабыми флангами и без малейшей надежды на подкрепления и снабжение, десятки километров фронта занимали боевые моторизованные и танковые группы. Можно столь малыми силами сделать столь многое? Конечно, нет! Тихвин взять не хватило сил, и Ленинград был спасён.
Он между тем минировался, и партия бы, несомненно, устроила бой за каждый дом и немцы не собирались вступать в него, а беженцев "огнём принуждать к возвращению", так как людей нечем было снабжать и нечего с ними делать (на помощь со стороны советской власти, естественно, никто не рассчитывал). Его не могли объявить "открытым городом". Снова топить флот? К тому же заводы производили массу вооружения, отправляемого на фронт или на Большую землю: за вторую половину 41-го – 2405 полевых и 648 противотанковых пушек, 10 000 пулемётов, 3 млн. снарядов; позднее из подручных средств наладили выпуск пистолетов-пулемётов ППС и на базе Т-26 смастерили несколько десятков САУ с 76-мм пушкой, а тогда выпустили около 1000 танков – четвертую часть годового производства Германии! Кроме того, сформировали 58 бронепоездов. С морской артиллерией.
"Всё для фронта! Всё для победы!" – кумачово саднили плакаты, и трудилось всё население, отдавая силы и жизни – за пайку. За жизнь. Под руководством партии и НКВД, железной хваткой всех взнуздавших, сделать удалось многое: установить патрули, дежурство населения, спасение людей в бомбоубежищах, тушение пожаров, но продовольствие, сырьё и топливо кончались, как всегда ничего не готово, во всём импровизация и кулибинщина, запасов не создано. Да и было, попросту, не до Ленинграда тогда в Кремле – самим спасаться нужно было!
И первой зимой он вымирал. Ужасы описаны пОлно. На помощь часто надеяться было нечего, деваться некуда, и те, кто не работал, одинокие и лишние были обречены. Выдачи сократились до пары сотен граммов эрзац-хлеба – ели столярный клей и суррогаты; дома замёрзли – сожгли всё, что смогли найти. Город угасал: отключённым трамваем и темнотой, грязью, заборами, скрывавшими разрушения, неубранными трупами. Проблемой стала вода – лёд растопить нужно. И это одно из несчастий, свалившихся на головы горожан, к примеру, разбитые окна, а взрыв бомбы лишал стёкол квартал, а то и два. Положение стремительно ухудшалось.
Люди сплотились одной целью – выживание и ничем не брезговали, голод легко гонит на помойку. И примеров подвижничества несть числа, когда ценой своей жизни люди спасали достояние страны, а другие в угоду сиюминутной выгоде – разрушали. Грабили и убивали. Дошло до каннибализма, чьи случаи, как не прискорбно, свойственны советской Системе и коммерческие магазины ярко доказывали неравенство и наличие средств, а уж себя "элита" не забывала, даже нажившись.