40
15 год по летоисчислению Нового мира
Новая Одесса
До Новой Одессы мы добрались с большим трудом. Никто не хотел ехать в такую погоду. В конце-концов, нашёлся один перевозчик, который драл большие деньги за такие «мокрые» маршруты. Выбирать не приходилось и мы согласились.
Просидев несколько дней в прокуренном номере гостиницы, мы наконец дождались курьера. Это был парень, лет тринадцати-четырнадцати, который был похож на главного героя из фильма «Однажды в Америке». Такой-же пройдоха и проныра. По глазам видно. Чем-то напомнил нашего Матео. Отдал нам записку и долго топтался на месте, как боевая лошадь. Первым сообразил Нардин и сунул ему несколько экю. После этого, наш посыльный просветлел лицом и моментально испарился.
— Из таких парней получаются либо святые, либо законченные авантюристы, — заметил я, продолжая валяться на кровати. — Потому что романтики, как правило, попадают в армию и быстро гибнут. Или превращаются в циников. Знавал я одного такого.
Поль не ответил. Он внимательно изучил записку и перебросил мне. Пока я читал, Нардин натянул камуфляж и старательно зашнуровал берцы.
— И куда это собрался наш мсье Поль Нардин? — лениво поинтересовался я. — В бордель?
— Пойдём пообедаем. Кто-знает, когда нормально поедим? Надо пользоваться моментом.
— В логике тебе не откажешь, — согласился я и кряхтя начал одеваться. — Как утверждает солдатская мудрость: «война войной, а обед по расписанию».
В коридоре нам встретилась местная жрица любви. Вообще-то, если верить рекламному объявлению, эта гостиница предлагала «уютный отдых для семейных пар». Не знаю, как они себе представляют эти семьи, но шлюх, в коридорах пансионата, мы встречали гораздо чаще, чем тучных мамаш с детьми. По ночам, в номерах фальшиво стонали и раскачивали кровати. Под утро были слышна ругань. Обычные разборки между недовольными клиентами и местечковыми шлюхами. Конфликты заканчивались резкими звуками оплеух и звонкими пощечинами. Обменявшись ударами, парочки успокаивались и кровати начинали скрипеть заново. Извините, господа, но если это реклама семейной жизни, то я чего-то в этой жизни не понимаю.
Проводив взглядом девочку с лиловым синяком под глазом, я догнал Поля.
— Просто не гостиница, а приют для пенсионеров. Тишь и благодать. Милые горничные в белых передникам и заботливые медсёстры с клизмами.