Пока мы пили чай, он быстро хлебал уху. Болтали о каких-то мелочах. После обеда мы перебрались в его палатку, чтобы обсудить вопросы.
— Нам бы сюда добраться, — Нардин обвёл карандашом участок на карте, — и желательно без особого шума.
Кстати, карта была так себе… Слабенькая. На троечку, если не сказать больше. Кроме основных путей — сплошные белые пятна. Не добрались туда ещё картографы. Единственное, хорошо начерченное место мне было знакомо. Это заслуга нашего картографа Никоненко, погибшего в Аламо.
— Ну вы мужики и места подбираете, — скривился Верещагин. — Большего гадюшника в этих местах не сыщешь.
— Извини, — мы дружно развели руками, — не мы места выбираем. Так карта легла.
— Ну да, ну да… Там сейчас этих баранов, как грязи. Напрямую не пройдём. Даже не стоит пытаться.
— Твои предложения?
— Это владения тейпа Кинхой.
— Мы в курсе. Кто у них там сейчас за главного? Старик Ахлаков?
— Он самый. Анзор Ахлаков. Вместе со своим сыночком — Асхадом. Давно мечтаю до них добраться. У них там народу собралось — мама не горюй. И ко всему этому, в виде бесплатного приза, — банда Умара Гаргаева объявилась. И совершенно непонятно, за каким таким дьяволом? А у него человек сто, никак не меньше. Некоторые из этих мальчиков ещё в Старом мире воевали. В Афгане.
— Умар Гаргаев, говоришь? — прищурился я. — Так он вроде из Майстойского тейпа. Он с кинхоевцами раньше дел не имел. Одно время, они серьёзно на ножах были.
— Грызлись. Они и сейчас очень осторожно один на другого посматривают.
— Гаргаев, говоришь, — задумчиво повторил Нардин. — Такой высокий, широкоплечий мужик. Нос крючком, глаза тёмные, а вот здесь, — Поль показал на правое предплечье, — три шрама и татуировка. Птица какая-то.
— Он самый. Вот такая у него татуировка, — нахмурился Верещагин и закатал свой рукав. На загорелой коже синело изображение орла с расправленными крыльями. В когтях он держал ленту с надписью «106 гв. ВДД».
— Интересные у вас дела творятся, капитан.
— А у вас что, всё гладко? — неожиданно огрызнулся Павел. — Или со своими бывшими сослуживцами не приходилось рубиться?
— Приходилось, — признался я. — Ещё как приходилось…
Поль ничего не ответил. Посмотрел на меня и молча закурил. Да, была одна неприятная история, которую нам обоим не хотелось бы вспоминать. Жизнь штука поганая. Один раз мы с Полем столкнулись с нашими бывшими сослуживцами. По разные стороны барьера. И разойтись по хорошему не получилось…
— Успел насолить?
— Успел, — хмуро протянул Верещагин. — Ещё там, в Старом мире успел. И он, и старик Ахлаков. Мог бы — всех свиньям скормил. Они у нас как кость в горле.