Удостоверение пригодилось! ох, и пригодилось же это удостоверение! - едва увидев его, милицейский старшина, хотя бы, начал членораздельно разговаривать. Собственно, ему уже было ясно, что мы - именно те, за кого себя выдаём: обычные студенты, которые пришли на остров не безобразия нарушать, а всего лишь для того, чтобы собаку выгулять. Но врождённые совецкие инстинкты и правоохранительные рефлексы не позволяют старшине вот так, просто, взять, да и уехать на своём рыдване, оставив нас в покое. Он видит мой "дипломат", и, продолжая держать в руках моё удостоверение, говорит уже спокойным, но всё ещё официальным голосом:
- Портфель откройте.
И я открываю портфель. Там лежат книги, толстые тетради, ручки - а из приделанного к крышке "дипломата" кармашка высовывается здоровенная пачка трёх- и пятирублёвых купюр - стипендия группы 8131 отделения журналистики филологического факультета Иркутского Государственного Университета, из названия которого только за год до того убрали приставку "им. А. А. Жданова"...
Мент нагибается, долго молча смотрит на содержимое студенческого портфеля - а я ведь совсем забыл о том, что у меня там деньги лежат! - а потом смотрит на меня, и нехотя произносит:
- Ладно, можете закрыть. Свободны... - и садится в свой жовто-блокитный "бобик", и уезжает.
Он, значит, уезжает - а у меня начинается самая натуральная истерика: я гляжу в недра своего "дипломата", вижу эту пачку денег - и мой жизнерадостный смех оглашает пустынные просторы острова:
- Смотри! - кричу я Болдыреву, - смотри! Он три минуты глядел туда - и не заметил!... НЕ ЗАМЕТИЛ ДЕНЕГ! Представляешь, что было бы, если бы он заметил эту пачку? Да он бы меня слушать не стал - дал бы под дых, забрал бы деньги - и поминай, как звали!...
- Или, в лучшем случае, отвёз бы нас в отделение, - подхватывает Болдырев, - а там мы бы с тобой очень долго объясняли им, почему это мы пошли гулять с собакой, имея в "дипломате" почти годовую зарплату среднестатистического совецкого человека! О-хо-хо-хо!!!...
- Да нет, тут не среднегодовая, здесь меньше... - я лезу в недра портфеля, чтобы посмотреть точную сумму, но здесь смех Болдырева обрывается. Он смотрит на меня, потом в недра портфеля - и вдруг произносит:
- Ну, ты и гад! Ну и гад же ты! Я тебе, понимаешь ли, целый вечер книжку Хармса пересказываю - а у тебя в "дипломате" точно такая же книжка лежит!... Ну, и кто ты, после этого?...
Действительно, в портфеле лежал томик Даниила Хармса: мне его кто-то из девчонок в тот день подарил, но я забыл о книжке - точно так же, как забыл и о лежащей в "дипломате" стипендии в тот момент, когда открывал его перед стражем порядка.