— Ты о коне?
— Да нет, ну при чем тут этот чертов конь!
Ставки поднялись до девятисот пятидесяти, потом до тысячи.
Джон-Грейди искоса посмотрел на Мэка, перевел взгляд на торжище.
— А вон — видали, там сидит один, в клетчатой рубашке, — сказал Мэк. — Я его знаю.
— Я тоже, — сказал Орен.
— Вот бы я посмеялся, если они выкупят назад коня, которым сами же торговали.
— Я бы тоже.
В итоге Мэк купил коня за тысячу сто.
— Так с вами кончишь приютом для нищих, — сказал он.
— А конь-то как хорош! — сказал Джон-Грейди.
— Я знаю, как он хорош. Не надо пытаться меня утешить.
— Не слушай его, сынок, — сказал Орен. — Ему приятно слушать, как ты его коня нахваливаешь, просто боится сглазить, вот и все.
— Как думаете, на сколько меня нагрел на этих торгах тот старый жердяй?
— Да мне так кажется, что ни насколько, — сказал Орен. — Может, на следующих собирается.
Служитель в это время прибивал пыль на торжище, поливая его из шланга. После этого в ангар впустили стринг — табунок из четырех коней; Мэк купил и их тоже.
— Аки тать в ночи, — возгласил аукционист. — Из четырех первый. Продан за пять с четвертью.
— Думаю, могло быть и хуже, — сказал Мэк.
— Выйдя на дождь, как не вымокнуть?
— Эт-то-очно.
Тут служитель вывел следующего коня.
— Вот этого коня запомни, Джон-Грейди.
— Да, сэр. Я их всех запоминаю.
Мэк стал листать свои записи:
— Как заведешь себе привычку все записывать, тут же перестаешь что-либо помнить.
— Так ты привычку записывать почему завел-то? Потому и завел, что ничего не помнил, — сказал Орен.
— Этого мелкого конька я знаю, — сказал Мэк. — Ох, как хотелось бы продать его Вольфенбаргеру.
— А я думал, ты собираешься оставить его в покое.
— Да он же нам опять тут цирк устроит!
— Это взрослый конь, чашечки на окрайках его нижних резцов уже сточились, ему примерно восемь лет, — возгласил аукционист. — И как тягловый хорош, и как рабочий ковбойский, да и сто́ит он, уж конечно же, подороже той цены, что объявлена стартовой.
— Он должен, просто обязан купить этого коня. Ради такой цели я пошел бы на что угодно, но только чтобы не впрямую. Уж этот-то покажет ему, где раки зимуют.
Жокей в жесткой манере проехался перед трибунами вперед и назад, резко осаживая коня и заворачивая ему голову назад.
— Пять, пять, пять, — взывал аукционист. — Это хороший конь, ребятки. Здоровый гарантированно. Работает четко. Бегает прямо, как кот по дымоходу. Ага, вот уже пять с половиной, с половиной, с половиной!
Мэк потянул себя за мочку уха.
— …пять с половиной, ага, уже шесть, уже шесть, — заметил его движение аукционист.