– Товарищ капитан, со снятыми брюками оправляться гораздо удобнее.
– Коновалов, мне плохо, тело не слушается.
– Должно отравились чем-то. Грибы сегодня ели? Или консервы?
– Ел. Грибы. Немного.
– Хватит одного. К вашему сведению: в Ростовской области съедобные грибы не растут вообще. Пойду вызывать скорую помощь. Ничего страшного – двадцать дней карантина, и всё как рукой снимет.
– Погоди! Не надо вызывать. Это ж позор. Мне нужно себя в порядок привести, а сил нет. Помоги, пожалуйста.
– Товарищ капитан, в таком случае вам необходимо универсальное обеззараживающее средство. Помогает даже при укусе гадюки. Оно приведёт вас в порядок. Нести?
– Давай!
Коновалов принёс водку, налил полный стакан, и подал его страдальцу,
– Пейте товарищ капитан. Это лекарство.
Сиротин, покачиваясь туловищем, взял стакан и медленно выпил содержимое. Коновалов спросил,
– Может сходить в гостиницу за брюками? Запасные есть?
– Ни в коем случае! Рубцову ни слова. Коновалов, прошу как человека, никому про это не рассказывай.
– Могила, товарищ капитан. Я не из трепливых.
– Может у тебя есть что-нибудь на замену?
Коновалов обещал подыскать ему что либо, и ушёл. Через несколько минут Сиротин вырубился окончательно, и сидя заснул. Вскоре появился Коновалов с фотоаппаратом, похлопал Сиротина по щеке, и когда тот ненадолго поднял веки, заснял на дорогую цветную плёнку. Затем выволок его из будки, и, взяв подмышки, притащил под беседку. Уложил в тенёчке и осмотрел карманы брюк. Там были ключи, немного мелочи и удостоверение. К пиджаку он не притронулся. Сел и немного поразмышлял о дальнейших действиях. На ум приходило немало способов опарафинить Сиротина, но Коновалов решил сдержать данное капитану слово, и никому не рассказывать о том, как он обделался. Поэтому было решено действовать по стандартной схеме. Глядя на Сиротина, он вслух сказал,
– Ну, товарищ капитан, засиделся ты на кабинетной работе. Настало время размяться. Сейчас я тебя загримирую, слегка переодену и отправлю на прогулку. Самое ценное у тебя, это удостоверение, и чтобы ты его в дороге не потерял, я его передам твоему начальству через одного хорошего человека, твоего однофамильца, между прочим. Всё будет по-честному.
Если бы документ был в пиджаке, то Коновалов его бы не тронул. Он щедро посыпал голову Сиротина дорожной пылью, затем, приподняв голову спящего, окропил её подсолнечным маслом, которого тоже не пожалел. По лицу капитана потекли грязные разводы, и теперь его не сразу узнала бы родная мать. Снял с него рубашку и туфли, всё это сложил в старую сумку, и с этой сумкой отправился к Левитану.