Во дворе у Левитана дрались два мужичка. Не отличаясь здоровьем, они быстро уставали, и драка шла с передышками. Презрительно усмехаясь, на них смотрела стоявшая возле забора Валюха. Коновалов её спросил,
– Чего это они? Из-за тебя?
– Нет. Они дерутся, кто отец моей дочки.
– Ишь ты! Чувства пробудились. А кто из них отец?
– Никто. Этот вообще тогда в тюрьме сидел, а тот со мной и не спал даже. Рядом пьяный полежал и всё. Слабак, да и было это за три месяца до нужного.
– Так скажи им об этом. Чего они зря мучаются?
– Говорила. Не верят дебилы.
– Значит, не теряйся, и на обеих подай на алименты.
– А толку?
– Тогда позови Левитана.
Драчуны мешали Коновалову, и он выгнал их на улицу, где они продолжили вяло мутузить друг друга. Во двор вышел Левитан. На нём была замызганная рубаха неопределённого цвета. А на ногах обшарпанные туфли разного размера. Более того, они были разного фасона. Коновалов спросил,
– Левитан, какой размер обуви ты носишь?
– Любой. А что?
– Я тебе хорошие туфли принёс. Примерь.
– Ежели за работу, то лучше магарыч.
– Нет, не за работу. Я принёс на обмен.
– Нехорошо так смеяться Родион Олексеевич. Какой обмен? У меня же ничего нет.
– Как нет? А на ногах у тебя что? Отдай мне свои скороходы, а эти забери себе. Заодно и рубашку снимай, я тебе взамен хорошую дам.
– Родион Олексеевич, ты серьёзно?
– Вполне. Тебе жалко эти обноски?
– Нет. Тебе-то они зачем?
– Это не твоё дело. Значит нужны. Да не болтай про это никому.
Потрясённый Левитан мигом снял рубашку, но обувать новые туфли не стал, и Коновалов понял, что он постарается их пропить. Родион сложил трофеи в сумку, и под изумлённым взглядом Левитана, отправился обратно.
Через несколько лет Родион убедился, что Левитан не врал насчет любого размера обуви. В ту пору Коновалов работал на винзаводе. Левитан иногда тоже там подрабатывал переноской пустых ящиков. Расплачивались с ним вином. Тара прибывала вагонами, и как-то раз в одном из них обнаружились забытые неведомым грузчиком добрые яловые сапоги. Кто-то из шоферов вспомнил про Левитана, и привёз их на винзавод. Наступала осень, и подарок был кстати. Сапоги Левитану оказались тесными, но он не сдавался. На босу ногу эти сапоги ему натягивали всей бригадой тарного цеха. Натянули, но снять их он уже не смог. И никто не смог. Чтобы освободить ноги, решили сапоги разрезать, но Левитан не дал. Сказал, что разносит. И разносил, но ещё долго не мог разуться, и месяц спал в сапогах.
Придя домой, Родион натянул на капитана добытые у Левитана рубашку и туфли, а затем отправился к своему приятелю Вите Фунту. Витя собирался на рыбалку. Ездил он на видавшем виды трофейном мотоцикле БМВ, доставшемся ему от отца. Этот реликт немецкой техники отличался от советских мотоциклов своеобразным выхлопом, но по-прежнему был силён и вынослив.