Будь осторожен со своими желаниями (Миронов) - страница 69

– Привет, – произносит она так звонко, что у меня появляется ощущение, что у неё где-то установлен микрофон.

– Привет, – отвечаю я, пожалуй, с чрезмерным восхищением.

Она поворачивается к Филиппу, они целуются, чем проявляют друг к другу свою бесконечную нежность. Поцелуй их был настолько выразительным и красивым, что даже заставил стоящего сзади меня Джонника сказать:

– Ай молодец, а. Ты посмотри, – именно с тем самым акцентом, который мне так нравился.

Она вновь посмотрела на меня, потом с вопросительным выражением лица на Филиппа, потом снова на меня, и наконец произнесла:

– Ты, должно быть, тот самый Матвей? – она произнесла это с такой «подростковой» улыбкой на лице, с таким очарованием и энтузиазмом, что я почувствовал себя героем романа.

– Видимо, да, – робко отвечаю я, – а, позволь поинтересоваться, почему «тот самый?»

– Да Филя, – продолжает она, указывая на знакомого мне районного торговца наркотиками, – будто он птичка в клетке, не умолкает о тебе. Все рассказывает мне про вас и ваши приключения. И как вы всё делали вместе. И как ты ему помогал. Он сказал, что своим очарованием он обязан тебе.

Я смотрю на «Филю», он смотрит на меня, и мы как-то синхронно понимаем, что он всё ещё вспоминает обо мне и о тех днях, когда мы были лучшими друзьями. Он пожимает плечами, потом подмигивает мне и обнимают свою красавицу.

– Мы собираемся, – снова начала она, – к Филе домой. Выпьем там, может, немного расслабимся. Ты как? С нами.

Она застыла на месте в ожидании моего ответа. Её «маяки» так и сверлили меня своими огромными зрачками. Я буквально утонул в этом нежно-голубом море. Я посмотрел на Филиппа, который уже улыбался, точно зная, что я отвечу. Он всё понял. Понял, что я уже в плену. И ему это нравилось.

– Я, – начинал я, – я, пожалуй. Нет, я всё же пойду. Извините.

Её брови развалились в разные стороны, принявши вид некого «домика». Она вытянула розовые губки вперёд и очаровательно негромко запищала, как маленькая мышка: – Ну. Ну нет. Ну Филь. Ну помоги мне, будь мужиком. Мне же интересно послушать про тебя раньше. А, нет. Если ты пойдёшь, – обращалась она ко мне, – я покажу тебе свою коллекцию монеток. Филя говорил, что ты коллекционируешь…

– Согласен, – вдруг оборвал её я. Она просто нашла причину, по которой я мог пойти с ней, не коря себя потом за безрассудство. Давай. Я иду. Мысль о том, на что ты согласился, кретин, не покидала меня, но я успокаивал себя тем, что хоть увижу разные монетки.

Мы сидели одни, на большом диване в гостевой комнате. Из телевизора, включённого на канале «MTV», играет музыка. Пьяный Джонник что-то подпевает популярному американскому рэпперу Jay-Z на своём национальном языке. Филипп вышел с только что пришедшими гостями на улицу выкурить косяк, который они только что накрутили. Кухонный стол весь забит чёрными лепёшками гашиша. А из комнаты напротив слышен смех каких-то блондинок, которые только что пришли сюда, и виднеется матовое облако, имеющее странный запах, только что выпущенное из кальяна. Я находился в тылу врага. Я пребывал сейчас там, куда бы ни за что в жизни, ни за какие деньги не сунулся бы ранее. Но я был не один. Я знал и прекрасно понимал, что если бы не я здесь, то Лера наверняка бы присоединилась к веселью, ожидающему её в комнате напротив. Но она была со мной. Мы рассматривали разного рода монетки, пока она рассказывала мне что-то. Я не слушал её. Мне стыдно в этом признаваться, но это правда. Я был заворожён ею. Онемел рядом с ней. Меня не было в этом мире. Я полностью погрузился в мир этого человека. И хотя я не слышал ничего из того, что она мне сказала, я был с ней. Мои мысли были полностью погружены в неё. Я был околдован этими глазами, которые искрились магическим светом и буквально обжигали меня. Я робко отвожу от неё взгляд, когда она смотрит на меня, она улыбается этому. Теперь я – её добыча. У нас «кошки-мышки», где мне, конечно, отведена главная роль, но не со стороны силы. Мы смеёмся, улыбаемся друг другу. И в одно мгновение сталкиваемся взглядами. Она смотрит на меня. Долго. Не отрывая взгляда. На её лице медленно пропадает та улыбка, которая озаряла её лицо всё это время. Она смотрит на меня. Я смотрю на неё, изучая каждый миллиметр её лица, словно она является редким видом насекомого, которого я нашёл. У меня в голове всплывает образ старого профессора в старом белом больничном халате, надетом на свитер с галстуком, который никак не подходит к рубашке. Профессор стар и седой. Усы его белые, как снег, а очки огромны, как кастрюли. Вся картина чёрно-белая. Он подходит к доске, где висит фото Леры, берёт в руки указку и начинает описывать мне особый вид хищников «Лерус В себя Влюбляюс».