– Тарон, прошу тебя, выключи телевизор, у меня вот-вот разорвется сердце, – и она, рыдая, расплакалась в голос. – Господи. Господи.
Тарон быстро выключил телевизор и, подойдя к жене, крепко обнял ее, прижимая к груди, ощущая на плече её слезы.
– Ирэн борется за наше счастье, и вместе с нею борются абсолютно незнакомые нам люди, которые видят нас по телевизору, сопереживают не только словами, и знаю, они о нас только…
– Нелли, Нелли, – не давая договорить любимой, целуя её губы, Тарон не выпускал её из объятий, бережно касаясь губами её заплаканных глаз, понимая, что Нелли боится отказа суда об удочерении Джессики. – Суд будет на нашей стороне, любимая.
– А вдруг нет, Тарон! Вдруг!… – воскликнула в отчаянии Нелли и, быстрым движением ухватившись за руку Тарона, прикрыла глаза, побледнев.
– Что с тобой, Нелли? – взволновался Тарон. – Нелли, Нелли!
– Голова закружилась, любимый, не волнуйся так, все хорошо.
Я сейчас приду в себя, – успокаивая любимого, Нелли прилегла на диван, закрыв глаза и глубоко дыша.
Тарон, как мог, успокаивал Нелли, приводя разные аргументы. Но и ему самому было тревожно, одна и та же мысль крутилась в голове:
«А вдруг отберут Джессику? Что будет с Нелли? Что будет с Джессикой? Что почувствует Ирэн?» Уложив любимую спать, он сам всю ночь не сомкнул глаз, и ходил по кухне, тихо, чтоб не разбудить Нелли, прикрыв дверь, и одну за другой курил сигареты. И только наутро, открыв окно, чтоб проветрить кухню, он направился в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Когда он выходил уже, к нему подбежала Джессика и, подпрыгнув в его объятия, с чувством обвила свои маленькие ручонки вокруг шеи Тарона и заглянула ему в глаза:
– Пока я маленькая, мною могут распоряжаться взрослые. Но когда я подросту, я уже сама буду решать, что, и как, и когда делать. И тебе и маме больше не придется так волноваться за меня, папа.
– Мы не отдадим тебя никому.
Послышался голос Нелли. Она тихонько подошла, стоя у порога зальной комнаты. Джессика, увидев Нелли, радостно соскочила с рук Тарона и подбежала к Нелли:
– Мама, мама.
Почти половина жителей города собрались у здания суда и тихо переговаривались между собой, от чего воздух гудел, словно улей. Журналисты в ожидании огласки вердикта суда; вот-вот откроется дверь и наконец-то будет известна судьба бездомной девочки.
Открылась дверь зала судебного заседания, сразу все стихло.
Первой вышла из зала Ирэн Хукаси. Внимание папарацци вместе с их объективами камер были направлены на статную гордую женщину, величайшую актрису. В её глазах ярко светилась победа справедливости и чувство гордости. Жестом она дала всем знак, что не нужно никаких вопросов. И гордо произнесла: