– Боже, Толенька, что она с тобой сделала!
– Кто она?
– Елена Валерьевна!
– Она ушла ночью. Сказала, что ей опостылело ВСЕ. Запретила себя провожать и хлопнула дверью, – пояснил завхоз. – Нет, определенно нужно что-то предпринять. Неизвестно, когда эти разгильдяи дадут воду, может, через час, а может быть, завтра утром. Не сидеть же мне здесь в таком виде.
– Давайте купим воды в магазине, – предложил Венедикт.
Идея понравилась.
– Только не покупайте «Дюшес» – он сладкий, – напутствовал обсохший завхоз.
Скутельник и Юрий вернулись с дюжиной «Боржома».
– Магазины еще закрыты, а в продуктовом ларьке другой воды нет, – сообщил Скутельник.
Омытый «Боржомом» Евсеев вышел из ванной комнаты причесанный и в приподнятом настроении. Юрий сослался на дела и отбыл вместе с Еленой Леонидовной, которая вспомнила об оставленных дома детях. На помятых лицах музыкантши и спортсмена блуждали гадливые улыбки. Ни тот, ни другая не могли вспомнить ни событий минувшей ночи, ни какая сила и насколько глубоко толкнула их друг другу в объятья. На всякий случай дама разрешила проводить себя и на тот же случай многозначительно кивнула Венедикту на прощанье.
– Первое занятие удалось на славу, – резюмировал Скутельник.
– Тамара Петровна, ему понравилось! – воскликнул завхоз Евсеев. – Он прирожденный музыкант!
– Погуляли и забыли, – ответила Тамара Петровна. Она прикурила от протянутой зажигалки завхоза тонкую сигарету и обратилась к Скутельнику. – Пока вы отдыхали, мы с Анатолием перебирали варианты вашего трудоустройства. Вы не против нашего вмешательства в вашу личную жизнь.
– Нет, разумеется. Хотя, не понимаю, чем вызвал такое доверие. Вы меня совсем не знаете, – ответил Венедикт.
– Уже познакомились, – вставил Евсеев. – Людей видно сразу. Ты – наш человек.
Тамара Петровна изложила суть дела. Оно сводилось к тому, что ее знакомому директору спортивной школы плавания и настольного тенниса нужен завхоз, не «с улицы», а «свой, надежный парень».
– А я надежный? – спросил Венедикт.
– Хватит выделываться, – осадил его Евсеев. – Пойдешь? Место хорошее. Не пожалеешь.
– Возьмут – пойду.
Тамара Петровна удовлетворенно кивнула и вышла с переносной телефонной трубкой в комнату. Вернувшись, сообщила, что во вторник Скутельника ждут на собеседование, написала шариковой ручкой адрес и подала Вене сложенный вдвое лист.
– Все, ребята, сказала она. – Вам пора. Скоро свекровь приведет Данилку. Нужно прибраться.
В реставрационном управлении уговаривать Венедикта не стали. Оформили увольнение по собственному желанию в один день. Начальник кадров понимающе подмигнул: «Если пойдешь по комсомольской линии – запись, что надо. Штукатур-маляр третьего разряда. Начал, так сказать, с низов. Рабочим».