Понимая шаткость и «временность» своего положения, руководители спортивной школы взялись разгрузить излишки спортивного инвентаря со склада, дабы освободить от бремени материальной ответственности своих безымянных приемников. Обязанности распределили по справедливости. Венедикту, как самому молодому, сильному и выносливому, вменялось перевозить и реализовывать товар. Дмитрий Кириллович и Сергей Владимирович обеспечивали экспедицию трусами, майками, кедами, спортивными тапочками, скакалками и другими предметами лёгкой промышленности. Прибыль делилась поровну. Договор скрепили бутылкой коньяку к обоюдному удовольствию сторон.
Жизнь показала, что Евсеев, рассказывая Венедикту о мастерстве гитариста Юры по ремонту электроприборов, не преувеличивал гениальных возможностей последнего. Стиральную машинку «малютка» не выкинули только потому, что о ней забыли. Юра вынес агрегат в прихожую из кладовой комнаты и, не раздумывая, принялся за дело. Через час мотор заработал, центрифуга закрутилась.
– Ещё РАЗ она сработает, но не больше, – предупредила Юрий, укладывая отвёртку и гаечные ключи в полинявший от времени видавший виды кожаный чемоданчик для инструментов, с которым явился в гости. – Помни об этом, Веня.
Веня не мог смириться с мыслью, что ему предстоит обмануть ничего не подозревающего румына. Его мучали угрызения совести. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Особенно после того, как отказалась ехать Тамара Петровна.
– Это не музыканты, а цыганский табор какой-то, – заявила она в сердцах, увидев и услышав, с каким энтузиазмом хористы обсуждают, где и почём можно купить мужские носки, хлопчатобумажные семейные трусы в цветочек, кальсоны, бюстгальтеры и байковые панталоны.
В день отъезда к Дому работников просвещения подали два «Икаруса» с предупреждающими знаками на переднем и заднем стёклах «Дети». «Детишки» шумною гурьбой бросились укладывать баулы и сумки в багажное отделение. Места на весь багаж не хватило. Салоны автобусов и проходы набили под завязку. Водитель обложил матом «работников просвещения» и Веню с его стиральной машинкой, которую пришлось поставить у задней двери, отчего дверь перестала открываться. Из-за этого пассажирам с задних мест предстояло выбираться на перекур и «до ветру» по головам товарищей через весь салон.
Не унывающий Евсеев, расположившись на последнем сидении, не мешкая, дабы не упускать и без того быстро улетающее время отпущенное на поездку, откупорил канистру вина и пустил стакан по кругу. В круг входили две Елены, Юра и Венедикт. По мере приближения автобусов к границе в районе города Леова, канистра пустела, разговоры становились громче. Всё чаще звучал заразительный смех Евсеева и «Мои аплодисменты!»