Лариса уже шагнула под полосатый тент, на ее раскрасневшемся лице расплылась радостная, простодушная улыбка, но тут она услышала, как кто-то крикнул с противоположной стороны ограждения, где тоже был вход: «Елизавета Максимовна!»
Все еще улыбаясь, Лариса сделала шаг назад. Она видела, как прямо к Белозерской направляется тощая темноволосая девчонка. Возможно, Лариса и не узнала бы ее, но за ней маячила седая голова доктора Ревенко.
Простодушная улыбка бесследно растворилась, лицо Ларисы замерло. Она сделала стойку, как хорошая охотничья собака, и впилась глазами в компанию за столиком. Слов она разобрать не могла из-за шума, но по жестам догадалась, что московская пацанка давно знакома с Белозерской, однако на рынке они встретились случайно, обе рады встрече, но слегка смущены. Она догадалась, что пацанка знакомит Белозерскую с Ревенко.
Ларису толкали, пихали, какая-то толстуха громко выругалась, стукнувшись коленом о Ларисины тяжелые сумки. Застревать здесь не следовало, ее могли заметить из кафе. Но уходить, не доглядев до конца, она не собиралась. Эта случайная встреча, проходившая у нее перед глазами, словно кадры немого кино, стоила того, чтобы отказаться от чашки кофе в тени.
Оглядевшись, Лариса заметила стеклянную витрину хозяйственной лавки и нырнула внутрь. Отсюда отлично просматривалась та часть кафе, где сидели за столиком двое: Белозерская и пацанка. Доктор ушел, вероятно, отовариваться. С улицы Ларису невозможно было заметить, взгляд упирался в блестящее стекло, и глядевший видел только собственное отражение, как в большом зеркале.
Пацанка что-то возбужденно рассказывала Белозерской, та качала пепельной головой. Минут через пятнадцать в кафе вошли Константинов и десятилетний сын Белозерской Арсений. Мальчишка был явно знаком с докторской пассией и обрадовался ей, как родной. А вот Константинов видел пацанку впервые. Белозерская представила их друг другу.
– Женщина, вы долго здесь стоять собираетесь? У нас обед! – услышала Лариса суровый голос продавщицы.
– Да, простите, я сейчас уйду, – пробормотала она, не оборачиваясь, не отрываясь от стекла.
В кафе входил доктор Ревенко, нагруженный пакетами.
– Торчит тут полчаса, ничего не покупает, нашла, где отдыхать, – возмущалась у нее за спиной продавщица.
«Нет, они не знакомы, – отметила про себя Лариса, глядя, как доктор и полковник пожимают друг другу руки, – или знакомы? Впрочем, теперь это уже не важно. Контакт произошел».
– Женщина, ты глухая, что ли? – не унималась продавщица. – Мне тебя как, выпихивать за шиворот или милиционера звать?