– Ну, и давай. Доставляй.
Не веря своей удаче, капитан Сидоров развернулся на каблуках и чуть не строевым шагом покинул палатку, слегка запутавшись, правда, в отворотах входа.
– Во свезло Сидорову! – сказал Николай и сверху вниз поглядел на сантехника. – А ты, Вася, говорил «не получится». У нашей доблестной армии всё получится!
– Это мы поглядим, – неуверенно отозвался Василий.
– Сидоров!!! – вдруг гаркнул полковник и снова хлебнул из кружки.
Капитан через мгновение явился в палатке, и вновь его лицо изображало угнетенное счастье. – Ты, Ваня, особо-то не спеши… Ты что-то какой-то бледный сегодня… В общем, ступай-ка сначала по расписанию, что там у тебя?
– Так это… Мне только с мишенями разобраться, но это вместе с завматчастью.
– Вот и поработай с завматчастью, а потом и поедешь спокойненько.
– Хорошо, – вяло подчинился капитан.
– Это что еще за «хорошо», Ваня? Служить разучился?
– Никак нет… Есть, тарщ полковник!
Капитан опять развернулся на каблуках, а полковник вдруг добавил уже ему в спину:
– Ну, минут двадцать поработай и поезжай.
Когда капитан, наконец, покинул палатку, полковник вновь отпил из кружки и с удовлетворением пробубнил себе под нос, передразнивая кого-то:
– «Немедленно!» …Шпыняет еще! Да кого?! Меня! Козёл… «Немедленно!»
– А ведь у него в кружке не чай, – сказал вдруг наблюдательный Стас. – У полковника там коньяк!.. Как не стыдно, ей богу!
Минут через десять духи снова грелись на крыше бронетранспортера, теперь уже с меньшим равнодушием ожидая каких-либо событий.
Событие явилось в лице того самого толстого и лысого полковника из штабной палатки. Охмуряя коньячным духом встречных рядовых и прапорщиков, он прогулочной походкой неумолимо приближался к БТРу. Подошел и остановился, оглядывая его без особой симпатии.
– А ведь сейчас полезет, – предположил Василий.
Полковник будто услышал его. Брезгливо отворив боковой люк, он прищурился в сумрачные недра машины.
– А еще говорят «деньги не пахнут», – усмехнулся Николай.
– Они не пахнут, они воняют, – недовольно отозвался Стас.
– То есть, хочешь быть богатым – избегай насморка! – подытожил сантехник.
Полковник всё же залез в БТР. Вскоре внутри машины он как будто звонко стукнулся головой о переборку – по БТРу пошел гул. Минуты через две он вылез на солнце, поспешно прикрыв за собой люк. Про изменения в лице офицера можно ничего не рассказывать. Облокотившись на броню, полковник нервно закурил. Он делал глубокие затяжки, потирал ушибленную макушку и часто моргал, губы его при этом беззвучно шевелились.
– Ты смотри-ка на него! – хихикнул Василий. – Как будто покойника увидел!