Генерал сидел на своем законном месте в торце стола. А вдоль стола расположились следователь Коренев, толстый полковник, возглавлявший военно-полевой лагерь, старший лейтенант Костяхин, капитан Сидоров Иван Матвеевич, пилот вертолета и еще один щуплый гражданин в очках и с большим зубастым ртом – председатель совета акционеров ограбленного банка.
– Я хочу, – продолжал Оборотнев, – чтобы каждый вспомнил, где, когда и при каких обстоятельствах он впервые увидел бесхозный БТР, а также бумажный мешок с деньгами.
Собравшиеся притихли. Стало слышно осеннюю полусонную муху, застрявшую в межоконном пространстве. Сначала высказался вертолетчик:
– Вы знаете, я вообще ни при чем. Вот этот капитан подъехал на БТРе к вертолёту, когда я сел на трассу. Вышел он с мешком, погрозил мне пистолетом, залез, говорит «взлетай», я и поднялся. А потом уже в лагере приземлились. Всё!
– Хорошо… – Оборотнев поиграл желваками. – А чем капитан мотивировал свои требования?
– Так это ж учения, – отвечал пилот. – Я получил задание…
– От кого?
– Ну, вот старший лейтенант передал мне распоряжение вон того полковника. По рации. Мне моё начальство подтвердило: принять участие в военно-полевых учениях 2-й мотострелковой бригады… Надо задержать условного дезертира на условно угнанной бронемашине… Всё так и было.
Оборотнев обернулся и вопросительно поглядел на генерала.
– Да. С летчиками я договаривался. Не конкретно, но просто… об оказании содействия в случае необходимости.
В этот момент на столе генерала включился селектор, и молодой мужской голос продребезжал:
– Николай Михайлович, у вас Москва на первой линии, министерство, маршал Сомов.
– Лейтенант! – рявкнул генерал. – Я ж сказал! Ни с кем не соединять!
– Так… – Оборотнев прошелся от стола к несчастной мухе и обратно и вновь обратился к летчику: – И вы подчинились капитану без всяких сомнений?
– Ну… Я ж условий учений подробно не знал… Честно говоря, я сначала даже подумал, что это настоящий захват. Капитан прямо так и сказал… Сначала сказал, что в ЮАР летим…
Капитан Сидоров в этом месте рассказа летчика довольно сильно побледнел. Он не на кого не глядел, ну, разве что на муху, лазающую по стеклу.
– А потом мы пролетели немного, – продолжал летчик, – он и признался, что это учения, мол, поворачивай в лагерь.
– Все так и было, капитан? – Оборотнев устремил взгляд на Сидорова.
– Так точно. Всё так и было…
– А от кого вы получили вводную на эту акцию… ну, с этим дезертирством?
– Я?
– Вы, капитан.
– Мне товарищ полковник сказал… – Тут капитан стал просто белым, как бумага. Полковник, напротив, испуганно краснел и потел.