– Стоп! – Николай вытянул руку в сторону суицидной персоны. – Постой, не уходи! Мы ж документ составляем, нам и имя нужно, и подпись! И, желательно, с сегодняшней датой. Не уходи, пожалуйста! И вообще, давайте всё сделаем организованно, а? Я вас всех прошу!
Президент летел в самолете, просматривая стопку важных бумаг, и никак не мог справиться с икотой. Положив на столик государственное чтиво, он помассировал пальцами уставшие глаза и в очередной раз икнул.
– Да что ж со мной такое…
– Наверное, вспоминает кто-то, – услужливо подсказал президенту человек, сидящий напротив. – Вам водички налить?
– А я думаю, это всё суши… Спасибо, я сам. – Президент потянулся к «боржоми». – Когда в Москве-то будем?
– В аэропорту будем в полночь. По московскому времени.
Президент отпил глоток минералки и попробовал через абсолютно темный иллюминатор взглянуть вниз, на землю.
– Ты смотри-ка, ни огонька… Темная страна… Огромная и темная.
– Так это, наверное, просто облачность, – предположил человек, сидящий напротив. – Потому и не видно ничего.
– Да, – сказал президент, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. – Облачность… Будем надеяться, что это просто облачность.
И президент в очередной раз икнул.
В президентском кабинете, в Кремле, было уже совсем немноголюдно, если так можно сказать о привидениях. Последние духи «голубели» от руки Василия, ставили подписи под хаотичными записями и улетучивались сквозь стены.
– Все? – спросил Николай всё еще голубеющего Пашу, и тот, веером раздвинув на столе несколько десятков исписанных листов, сказал:
– Все. Только устал я сильно, мужики… И что-то мне совсем нехорошо.
– Еще немного, Паша. Ещё остались я, Стасик и Вася.
– Мне писать нечего, – сказал Стас. – Чтобы маслины в страну не завозили? Смешно… А вообще, мне кажется, наши гости обо всём уже сказали.
– А ты, Вася?
Василий только отрицательно покачал головой.
– Тогда, Паша, запиши меня быстренько! – Николай взглянул на Стаса и Василия. – Я не про сейфы, ребята. Я про жизнь… и про налоги!
Когда шасси самолета коснулись посадочной полосы, президент открыл глаза и по изменившемуся характеру вибрации понял:
– Сели?
– Так точно. Сели.
Президент поднял руки и похлопал в ладоши, благодаря экипаж. Его примеру последовали все, находившиеся в салоне.
– Домой? – спросил человек в кресле напротив.
– Домой.
– Написал вступление? – Николай заглянул Паше через плечо.
– Написал.
– Ты-то хочешь что-нибудь от себя?
Паша задумался. Поглядел на квелого Стаса, расположившегося в кресле поодаль, на Василия, стоящего над ним и держащего его за руку: