Между тем многочисленные опыты с ионизированным кислородом, проводимые келейно в калужском доме отца с благословения К. Э. Циолковского, обрели теоретическую законченность, сформировались терминологически и материализовались в нехитром приборе, названном Чижевским аэроионизатором. Совершенно верно, это и есть знаменитая люстра Чижевского, на фальсификациях которой предприимчивые люди делают теперь повсеместно неразборчивый бизнес.
Отрицательные ионы кислорода воздуха, с потрескиванием стекающие с многочисленных иголок на металлическом колесе, оказалось, делали воздух витаминизированным. Вот почему воздух над морским прибоем, чистый лесной, а также горный особенно целебен – в нём полно лёгких отрицательных ионов…
С такой доморощенной экспериментальной аппаратурой Чижевский перешёл к широким опытам по изучению влияния лёгких отрицательных аэроионов на растения, животных и человека. Обобщение результатов позволяло говорить об эффективности витаминизированного воздуха в птицеводстве, санитарной гигиене, курортологии иммунологии, терапии туберкулёза, астмы, гипертонии, а также болезней крови и нервной системы.
Полученными результатами Чижевский, как всегда, спешил поделиться с коллегами, в том числе и за границей. Отклики пришли практически мгновенно…
Один поначалу просто обескуражил: знаменитый швед Сванте Аррениус, мировая знаменитость, лауреат Нобелевской премии имеет честь пригласить господина профессора А. Л. Чижевского в Стокгольм для проведения совместных исследований…
Вдумайся читатель: премудрый Аррениус прочитал всего одну статью Чижевского, понял, о чём речь, и поспешил раскрыть объятия…
В отечестве же нашем с той поры и по сей день десятки статей и целые монографии Чижевского существуют только в рукописях и ни разу не опубликовывались. И это в лучшем случае, в худшем же и вовсе утеряны или уничтожены…
Не мудрено, что Александр Леонидович с большим энтузиазмом засобирался в Швецию поработать всласть во имя науки, во имя России…
Процедура оформления загранкомандировок в ту пору мало чем отличалась от таковой в советские времена. Среди прочих проволочек нужны были весомые характеристики-рекомендации. А. В. Луначарский, нарком просвещения, а также Максим Горький с радостью согласились. Осталось неизвестным, что говорил Максим Горький В. И. Ленину, представляя и характеризуя Чижевского, а вот в узком кругу великий пролетарский писатель, знающий жизнь не понаслышке, якобы пробасил:
«Ни секунды не сомневаюсь, что сей русский дворянин славного роду жаждет послужить России…»