При сиянии восходящего солнца настало утро 19 октября. В 9 часов утра, когда мы только что окончили завтрак и дым первой трубки в виде голубых облачков носился над нашим мостиком, на западе появляется пароход. На наш предупредительный выстрел он отвечает огнем из своих двух орудий, и между нами завязывается сильный артиллерийский бой. Это американский пароход «Люкенбах», судно водоизмещепием около 5000 т, капитан которого храбро и упорно защищает свой груз. Бой продолжается несколько часов. Моя команда увлекается делом и далее посмеивается над воем и треском снарядов, падавших вокруг нас. Это, наконец, настоящая борьба на воздухе и при свете. Бой бодрый и радостный, потому что можно было видеть и захватить противника. По временам пароход пытается вызвать радиограммой помощь. По видимому, он пострадал во время боя. Но он крепится и посылает донесение: «Still afloat and fighting» («Все еще на воде и веду бой»).
Около полудня на горизонте появляется облако дыма, быстро увеличивающееся. Истребитель! Мы ясно видим в сильный бинокль небольшую рею радиотелеграфа на передней мачте. Ввязываться в открытый артиллерийский бой против хорошо вооруженного парохода и истребителя - это было слишком много для нас! Поэтому мы вынуждены укрыться под защиту стихии. Как раз в тот момент, когда мы собираемся войти в люк рубки, раздается оглушительный треск на нашей носовой палубе. Истребитель попал в нас. Обломки, осколки снарядов, оторванные куски троса гудят мимо наших ушей. Несколько человек оглушены, но, по счастью, никто не ранен. Раздумывать долго не приходится. «Наверх» - это равносильно нашей гибели. Поэтому «вниз»! А если прочный корпус пробит?
При погружении я еще вижу через иллюминаторы рубки последние попадания, и затем - мы под поверхностью. Из всех отсеков поступают успокоительные донесения:прочный корпус не поврежден.
Неприятельским снарядом сбито несколько «украшений», но других повреждений нет. Вздох облегчения. Солнце так ярко светило в «аквариуме», и у нас на самом деле не было настроения предоставить истребителю наверху возможность загнать нас до смерти или идти навстречу гибели на глубине.
Под водой раскрывается фантастическая картина. Толстые тросы растянуты по всей лодке. Сетевые отводы разорваны и тянутся теперь на корме в виде извилистых линий вокруг винтов. Все это можно хорошо видеть в прозрачной воде через иллюминаторы рубки. Слава богу, что истребитель был так занят пароходом, тяжело пострадавшим в бою, что ничем больше не интересовался. Мы оставались еще около часа под водой, останавливая попеременно электромоторы, чтобы ни один из стальных тросов не попал в винт; затем мы всплыли на поверхность и нашли море пустынным. Повреждения, полученные нами в бою, быстро были исправлены, и разбитая верхняя палуба так хорошо была приведена в порядок крепкими руками матросов, что мы могли отлично держаться на море. Вскоре мы опять нашли «нашего друга» «Люкенбаха». Мы как раз обсуждали вопрос, не лучше ли выждать наступления темноты для новой атаки, как в противоположном направлении показался за горизонтом целый лес мачт. Опять конвой и на этот раз очень многочисленный. Впереди в середине большой океанский пароход с двумя высокими трубами, выглядевшими над горизонтом, как уши зайца. Поэтому мы опять быстро погружаемся - с пушками нам делать нечего. А не выпустить ли последнюю торпеду? И с легкой дрожыо чрезмерно натянутых нервов - результат волнений последних часов - мы идем навстречу новому противнику.