Каждое из таких чисел означало определенную ситуацию, призванную удовлетворить тот или иной внутренний настрой человека. Душевные аппетиты тонки и причудливы не меньше, чем прихоти гурмана, которому хочется съесть то жаркого, то сладостей, то вдруг ни с того ни с сего ощутить вкус брусники или черного хлеба, или соленых рыжиков. Мелькающие на табло числа таили в себе все оттенки разнообразных человеческих ощущений. Клиент имел право слегка попробовать любое, чтобы потом выбрать одно из них на весь вечер.
– Начинаем просмотр, сэр? – снова осклабился старший куратор.
Для начала просмотра требовалось просто набрать определенный код: три раза подряд нажать кнопку под цифрой шесть. Получалась трижды повторенная шестерка, обозначающая новое для человека шестое чувство, которое он получит на время сеанса в придачу к прежним пяти. Чувство ничем не ограниченной свободы.
Павел готов был приступить к выбору программы на сегодняшний вечер. Вдруг оказалось, что кураторы, которые только что были тут, сгрудившись в сторонке, о чем-то негромко, но ожесточенно спорили. Странно! По правилам они не должны были допускать такого в присутствии клиента, а Павел еще не видел, чтобы здесь нарушали правила.
Однако на этот раз, по-видимому, произошло какое-то чепэ. У кураторов что-то не ладилось, их напряженный шепот напоминал гудение разгоравшегося пламени. Наконец старший из них повернулся к Павлу:
– Весьма сожалею, сэр, но вам тут пришло сообщение… оттуда, – кивнул он в сторону границы между обычным миром и страной заэкранья. – Мы бы не хотели его вам передавать, потому что оно может испортить ваш отдых.
– Испортит, испортит!.. – подтвердили другие кураторы общим согласным гулом.
– Однако правила требуют вам его передать. Вот если вы сами откажетесь, тогда другое дело! Действительно, это сняло бы все затрудненья…
– Что за сообщение? – спросил Павел.
– Сплошная чушь, сэр, но может вас взбаламутить. Обычные штучки тех… – он опять дернул головой в сторону границы миров. – Поверьте, не стоит передавать. Разрешите помочь вам выбрать номер?
Павлу следовало послушаться, ибо все, что предлагали кураторы, в конечном счете шло на пользу клиенту, оберегало его отдых и наслаждение. Но глупое упрямство, привнесенное из несовершенного мира, привычка влезать во все самому, пропускать события через собственные эмоции, – все это одержало в нем верх:
– Покажите мне сообщение!
– Право, сэр… – угодливая физиономия куратора стала кривиться, давая понять, как неблагоразумно он поступает.
– Покажите!
Куратор развел руками и отступил в сторону. Через секунду Павел почувствовал, что его трясут за плечо. Бледная как смерть, взлохмаченная Ирина с расширенными от ужаса зрачками кричала ему в лицо: «Тимка пропал! Ты слышишь?! Он написал в записке: “Если буду жив”! Слышишь?! Тимки нигде нет, он не пришел сегодня из школы! И написал: “Если буду жив”!»