– Как ты думаешь, зачем мужчина, безумно жаждущий женщины, помогает ее мужу выйти из тюрьмы? – задумчиво произнесла Диана, когда на экране пошли титры. – При этом даже продает самое дорогое, единственно ценное для него в этой жизни?
Мысли Валентина были далеко, поэтому он только пожал плечами.
– Потому что для него, – Диана повернула к нему лицо, – любовь – это прежде всего отдача всего себя ради этой любви, а не захват женского тела в собственность.
Она порывисто встала и вытащила кассету из видеомагнитофона.
– Может быть… Но, как ты заметила, режиссер не поставил окончательную точку.
– Разве? А мне показалось наоборот. Даже слишком явную точку. Вспомни прощальный взгляд девушки. Она никогда больше не придет к музыканту! – ответила Диана, садясь рядом и держа в руках кассету. – Хотя – надежда умирает последней, а иногда живет даже дольше нас.
– А какая в фильме необычно трогательная музыка, – решил переменить тему Валентин и вдруг почувствовал, как Диана всхлипнула.
– Почему ты плачешь? – испуганно спросил он, увидев, что ее глаза вдруг наполнились слезами, а длинные ресницы стали похожими на мокрые крылья бабочки.
– Мама опять болеет.
Валентин почему-то вспомнил рассказ про «зЁбру».
– Помнишь, я тебе говорила, что она очень хотела, чтобы я выучилась играть на фортепьяно. А я, глупая и настырная, упиралась, капризничала. Не хотела учиться ни за что. Тогда она хитростью привела меня в магазин музыкальных инструментов. И ты представляешь, мне так понравились клавиши фортепиано. Ровные и блестящие. Черные и белые. И еще мне ужасно понравился крутящийся стул. Даже, наверное, больше, чем клавиши. Это все решило. Через два дня пианино стояло у нас дома, и я с удовольствием вертелась на стуле, нажимая на клавиши. Упругие и звонкие.
Диана вздохнула и тихо прошептала:
– Обними меня, пожалуйста, и никогда не бросай. Обещаешь?
– Обещаю.
Она положила ему голову на плечо. Он гладил ее руки, стараясь не проводить по запястью.
– Но я ведь так и не окончила музыкальную школу. Меня потянуло рисовать. Я была девочка увлекающаяся. Любопытная. Все хотелось попробовать. Хотя я и сейчас осталась такой же увлекающейся.
– А что будет, если ты сама захочешь от меня уйти? – постарался очень спокойно спросить Валентин, думая о ее «никогда не бросай».
– Зачем ты об этом, глупый. Я же тебя люблю.
– Но все же?
– Я сделаю все, чтобы тебе было не больно. Пойдем пить чай, а то совсем грустно стало.
За чаем Валентин рассказал ей про Лохматого. Она долго смеялась, особенно над лысым толстым заправщиком и рассказом про тосты с сыром. А потом он не удержался и проговорился о своих проблемах с Хосе, сразу же пожалев об этом. Диана расстроилась и разнервничалась.