«Когда доеду до Барселоны, куплю три белые розы. Не одну алую, как она любит, а три именно белые. Пусть все будет по-новому. Мир не меняется. Можно изменить только себя», – решил он, когда машина вырулила на автостраду и нырнула в горячий воздух над асфальтом. Черным и блестящим, как раскаленная тефлоновая сковорода.
Начались предгорья. Дорога сузилась.
Валентин крепче сжал руль и впился усталыми глазами в разделительные полосы слева. Стрелка спидометра показывала почти двести километров в час.
* * *
– Мама, ты знаешь, мы дочитали роман и вместе плакали над печальным концом. Он (она назвала имя парня) такой хороший и добрый, и так меня понимает. И тоже любит слушать Ричи Блэкмора. Только раннего, когда тот еще играл в группе «Дипп Пёрпл». Ты представляешь? – дочь говорила так громко, что Натали даже отодвинула трубку телефона подальше от уха.
– Я рада, что у тебя появился настоящий друг, – успокаивающе ответила она.
– А еще, – продолжала дочь, – пришла посылка от папы. Джинсы, куча всяких футболок и платье. Джинсы, правда, мне великоваты. Ты же видела, что я похудела.
Натали разговаривала с дочерью, а внутри нее родилось ожидание какой-то потери. Неизбежной и безвозвратной. Как будто часть ее жизни, со всеми радостями и печалями, вкусами и ощущениями, вот-вот станет не ее, а чей-то чужой.
– Мама, а еще я поняла, что человек сам строит свою судьбу. Только сам! Каким бы он ни был и как бы он ни выглядел.
Эти слова, сказанные девочкой-подростком, эти банальные слова, написанные в сотнях книг и произносимые до нее миллионами людей, вдруг глубоко тронули душу Натали. «Сам строит свою судьбу…» – повторила она про себя. Конечно сам, жаль вот только, строители из некоторых совсем никудышные…
В это день Ахмед после ужина опять уехал по делам в Барселону, коротко бросив на прощанье, что вернется завтра или послезавтра. Они мало разговаривали все эти дни, и он ни разу не притронулся к ней. (Что ее вполне устраивало.)
Натали отрыла балкон и разлеглась на широкой кровати. Морской бриз сразу же оказался рядом. Беспокойно качая занавески, он принес гудки далеких кораблей и бесцеремонно проник под складки одежды.
«Человек сам строит свою судьбу…» – всплыли в мозгу слова дочери, и Натали почувствовала, что грусть тоже стоит где-то рядом. Ну уж нет, сказала она себе, резко спрыгнув с кровати. Никакой хандры. Надо переодеться, накинуть легкое платье и пойти опять купаться, как в прошлый раз. Она сняла вечерний наряд, в котором ужинала, и стала надевать купальник. Потом неожиданно отбросила его на кровать и надела только платье. Зачем надевать лишнее, если все равно никого вокруг не будет?