— А как же отдельная книга? Тогда тю-тю! Кто нам поможет ее продвинуть? — спросил я.
— Хорошей книге не надо помогать, — важно проговорил Женька. — Не беспокойся.
Принесем, прочтут и напечатают. Ведь материал какой! Прима. Забираем рукопись.
Мы вернулись в «Советскую Балтику» и попросили вернуть наши путевые заметки. Ефим
смутился еще больше, уговаривал нас не торопиться, потом долго рылся в шкафах, выходил в
другую комнату и наконец сказал нам упавшим, виноватым голосом:
— Режьте меня на куски, пейте мою кровь, делайте со мною что хотите, — не могу найти вашей
рукописи. Все перерыли. Нет.
— Так она в одном экземпляре! — заорали мы в три глотки. — Безобразие! Кавардак! Мы на
вас в суд подадим! Невиданное безобразие!
Ефим развел руками, опустил голову. Его поза указывала, что он вполне согласен с нами, готов
предстать перед судом и принять любое наказание. Но нас это не смягчило. Мы страшно
ругались, наговорили ему уйму неприятных слов и в конце концов возмущенные и неутешенные
покинули редакцию. Мы слышали, как Ефим крикнул нам вдогонку:
— Я еще поищу, ребята! Может быть…
Мы посидели в том же садике, всласть поругали Берегового, потом Женька сказал скучным
голосом:
— Я, пожалуй, поеду домой, ребята.
Вскоре, сославшись на неотложные дела, ушел Витька, а я поплелся на пароход. Через час надо
было заступать на вахту.
Литературное объединение КЭБ распалось. Рукопись так и не нашли. А жаль. Сейчас она
доставила бы нам много веселых минут. И все-таки я признателен Ефиму Береговому,
подтолкнувшему меня взяться за перо. «Вторую Карскую» я рассматриваю как начало своей
литературной деятельности.
Корабль несчастий
Помощником капитана меня послали только в следующую навигацию, когда я окончил
четвертый класс Мореходки и получил свидетельство штурмана дальнего плавания. Первым
моим пароходом, на который я вступил как штурман, была «Кола». Он плавал между
черноморскими и ближневосточными портами, заходил в Марсель, Геную, Неаполь… Рейсы
интересные и не очень тяжелые. С плаванием на Севере сравниться не могут.
Прослужив на «Коле» одиннадцать месяцев, я уехал в отпуск в Ленинград. Не успел я
оглянуться, как надо было уже идти в пароходство за новым назначением. Отпуск кончился.
Меня послали на пароход «Эльтон», третьим помощником капитана. Прежде я об этом судне
ничего не слыхал. То, что удалось узнать о нем, повергло меня в уныние.