Подъехали. Князь осадил коня и тут только поворотил голову:
— Ну… и чего ты увязался?
— А чего ты, княже… один на них всех, — не нашёлся более что ответить мальчишка.
Ростислав коротко усмехнулся.
— Храбрец. По-касожски-то хоть разумеешь?
— Не-а, — уже весело ответил Шепель.
Князь коротко кивнул и досадливо засопел.
Касоги, меж тем, таращились на Ростислава и его корзно во все глаза — понимали, что перед ними сам князь. А в их задних рядах шла какая-то возня, кто-то проталкивался вперёд. Наконец, ряды расступились и выехали двое. Седобородый крепыш — а как же иначе? В рати-то молодёжь, да только всё одно с ними хоть с десяток, а то и с сотню бывалых воев всегда есть. Да и старшим наверняка кто-то не больно молодой… Такие набеги — они ведь ещё и обучение войское. Молодым волю только дай, они, пожалуй, навоюют — Ростислав, забыв, что и сам пока что не старик, вновь покосился через плечо на довольного собой Шепеля.
Вторым был молодой воин, такой же мальчишка как и Шепель. Зброеноша ещё небось, отрок, — подумал Шепель мельком и немедленно возгордился — он-то был полноправным настоящим кметём!
Касожская молвь не понадобилась — старик сносно говорил по-русски.
— Ты хочешь сказать мне что-то, князь русский? — спросил он, подымая на Ростислава старческие глаза, всё знающие и понимающие, но бессильные. — Если нет — прикажи своим воям. Мы умереть сумеем.
Он не боялся. Старики отвыкают бояться смерти, познав тщету этого страха.
— А зачем? — пожал плечами Ростислав Владимирич. — Может, мира поделим? Крови русской на твоих удальцах пока что нет, так ведь?
— И твои вои простят нам то, что мы разорили три ваших селения? — криво усмехнулся касог.
— Выкуп дадите, — мгновенно ответил Ростислав. — Сотню своих оставите в заложники. И ты сам останешься, старче.
— А остальных — пропустите к бродам, — твёрдо сказал старик.
— А чего же твои вои вплавь через реку — не хотят? — князь усмехнулся. — Я слыхал, степняки на то великие мастера.
Касог насупился.
— Мы Кубань-то и здесь переплывём, да только с той стороны тоже твои люди. Вчера подтянулись. Они тебя могут и не услышать, а нам — не поверить…
— Ладно, — рассмеялся князь. — На том и порешим.
Старик бросил что-то своим через плечо. Касоги на миг замерли недвижно, потом дружно грянули славу великодушному русскому князю.
Вечером касожское войско уходило через броды на юг, оставя сотню своих в залог мира, а князь Ростислав, не переходя Кубани, стал у бродов станом.
— Ты у нас самый храбрый?! — язвительно спросил Славята Шепеля. — Вот, стало быть, в дозор сегодня вне очереди пойдёшь.