А вот осмысленность жизни и культура (как основа, "генетический код" деятельности) образуют действительное разнообразие деятельностных (значит - и экономических) ресурсов. Тут открывается такое поле выбора и творчества, что оно не может быть урегулировано никакими одномерными процедурами тоталитарной рыночной всеобщей демократии.
Последняя выстраивает всех людей в единую линейку их стоимости, сворачивая все мотивации к единому вектору движения по этой линейке. Динамика такой системы с единственной переменной неизбежно требует распределения всего множества элементов по этой линейке, а образуемые в этой системе "силы" или "энергии" прямо зависят от масштабов и неравномерности распределения. Стремление к богатству конструируется как основная экономическая мотивация.
В то же время "экономикс" в качестве исходного тезиса утверждает, что экономическая действительность - это распределение ограниченного, дефицитного ресурса. Таким образом, богатство есть контроль над большей частью дефицита и тем самым - власть. Богатство относительно. У него нет собственного экономического значения. Оно вынуждено приобретать своё содержание в пространстве политики, то есть борьбы за власть. Грядущий экономический порядок будет основан на возвращении государства в экономику и на отказе от идеи богатства как от релятивистской экономической метафизики. Полагание богатства есть обязательное полагание бедности.
Мы не Африка. И даже не Латинская Америка. У нас пока нет фавел ни в Москве, ни в других наших столицах. Наша бедность - ещё не нищета. И всё потому, что мы получили от СССР высокоразвитые территорию и народ-население.
Либеральный экономический порядок не рассматривает бедных даже как резерв. Это отбросы, неудачники. Занятие этих отбросов - криминальная деятельность, в которой заинтересованы богатые, поскольку контролируя её, богатые выстраивают механизмы власти. И это не вегетарианские экономические преступления (для этого нужно иметь хоть какое-то отношение к сфере богатства), а самое настоящее зло: убийства, грабёж, изнасилования, массовая наркоторговля. Поэтому либеральное государство, не вмешивающееся в экономику, основной функцией закономерно имеет полицейскую функцию - держать весь этот сброд в узде и не пускать в богатые районы. Так называемое правовое государство и есть полицейское, за принципом господства права стоит господство правоприменителя. Когда все немалые силы государства уходят исключительно на подчинение всего и вся закону, полицейские стреляют на основании подозрений во всё, что движется. У нас пока ещё не так, и поэтому мы пока ещё и не США.