– Дай мне голову Иоканаана, – зловеще произнес я.
– Вот-вот. Я денег назанимала, чтобы сделать монтаж, а они…
– У кого заняла? – нахмурившись поинтересовался я.
– Какая разница?
– Большая! Я как-никак в доле, – попытался пошутить я и тут же пожалел об этом.
Симона отодвинулась от меня, привстала и села на край дивана.
– Я же тебе обещала, что верну деньги, – с вызовом ответила Симона, встала и начала надевать клетчатые брюки.
– Так кто дал денег? – упрямо повторил я.
– Серж! – бросила Симона. – Полегчало? И фотокамеру он подарил. Точнее, добавил денег на ее покупку. И я с ним пару раз переспала… полгода назад… – Она вдруг заплакала. – Ну почему, почему надо обязательно выпытывать, с кем, где, когда?
Обозвав себя глупцом и болваном, я вскочил, обнял ее. Она не вырывалась, уткнулась мне в грудь.
– Я была полная дура, – Симона вытирала слезы рукавом пуловера. – Серж сволочь, он сначала кажется таким добрым, отзывчивым. Старается помочь, дает деньги, но потом всегда требует вернуть долг.
Она хотела отстраниться, но я крепче прижал ее к себе.
– Где еще я могла найти денег? Ты тут шотландские юбки примерял… – Она раскрыла полы плаща и поцеловала меня в шею. – Прости, давай больше не будем об этом?
Я ждал вопроса: «Ты меня любишь?», но услышал другое:
– Присмотри за Максом, когда я уеду. Меня очень пугают эти деньги и все то, что здесь творится. Опять приснился одноглазый старик на виселице. Я боюсь за Макса. Мне кажется, Серж ждет удобного момента, чтобы запустить сюда свои грязные руки. Еще этот додик Николя. Псих несчастный.
– Не волнуйся, все будет в порядке.
– Я бы не уехала, но надо что-то делать с фильмом. – Она вздохнула. – В редакции умудрилась полаяться. Все к одному. Жопа какая-то! И сын разболелся. Температура держится вторую неделю. Слава Богу, невысокая. Хотели забрать в больницу, но мама не отдала. Взяла на работе административный и сидит с ним дома. Снова останемся без денег, – она подняла глаза. – Антуан, пообещай, что если произойдет конфликт между Максом и Владом, ты поддержишь брата.
– Конфликт? – я напрягся. – Из-за чего?
– Пока не могу тебе сказать. Просто пообещай, и все. Можно просто пообещать девушке что-то?
Она говорила, не глядя мне в глаза, а словно шепча это моему сердцу, как заклинание.
– Дать слово джентльмена или Робин Гуда?
– Храброго Пиноккио, – улыбнулась Симона. – Сколько времени? Ого, почти двенадцать. Мне пора. Еще вещи собирать. Твой пуловер такой теплый, можно, я не буду его снимать?
– Конечно, здесь полно всякой одежды. Там есть пара рубашек. Сейчас я оденусь и провожу тебя.