Я отвернулся – якобы от ветра, и стал прикуривать. Я злился на себя, на нее, на весь мир. Конечно, встреча с продюсером БиБиСи – это важно, но был такой прекрасный, многообещающий вечер…
– Тогда спокойной ночи, – обиженно сказала Симона. – Робин Гуд! Тактичный парень, не лапает, не пристает. Да все вы одинаковые, блин!
Она резко повернулась и зашагала прочь.
– Ты куда?
– На метро, – не оборачиваясь, ответила Симона.
– Станция же в той стороне.
– Мне на другую ветку. Там ближе.
Я догнал ее и пошел рядом, прихрамывая.
Мы не разговаривали. Ветер трепал молчание, как рваную тряпку, бросал его об асфальт, о стены домов, о лужи под ногами. Матово-шафрановый свет фонарей отражался в окнах. Очерченные белыми дугами проемов, они не мигая наблюдали за нами, словно усталые докеры в порту, которые ничего не ждут, которым нечего терять.
Симона торопливо вышагивала, опустив голову и сжимая лямки рюкзака. Пряди волос выбились за край капюшона, как рыжие ленты.
– Однажды Флюпа пригласила в гости симпатичная белка, живущая неподалеку, – не глядя на Симону, я начал рассказывать сказку, которую сочинил для племянницы. – Флюп очень обрадовался. Он давно мечтал подружиться с белкой. У нее был пушистый рыжий хвост и аккуратные ушки с серенькими кисточками. Это была очень деловая белка. Она постоянно скакала по деревьям, собирала на зиму орехи, грибы и ягоды. Флюп начистил башмаки, причесал чубчик.
Я прервал рассказ, ожидая реакции девушки.
– Продолжай, продолжай, – сказала она. – До метро еще далеко. Флюп мне нравится. Он не противный.
– Так вот, Флюп собрался, взял заранее приготовленный букет и отправился в путь. Но тут на небо наползла огромная туча, и пошел дождь. Вскоре дождь закончился и выглянуло солнце. Флюп прошлепал по одной луже, потом по второй. Брызги разлетались во все стороны. Капли воды переливались радугой. Это было восхитительно – смеяться и шлепать по лужам. Когда он вспомнил о приглашении и собрался бежать, то обнаружил, что у ботинка отклеилась подошва. Огорченный Флюп вернулся в скворечник… В общем, белка его не дождалась…
– Глупая, нелепая сказка, – выдала резюме Симона.
«Сказка, может, и глупая, – раздраженно подумал я. – Но разве наша жизнь не соткана из глупостей, нелепостей, лицемерия и лжи?»
Впереди показался вход в метро. Замелькали пассажиры, снующие вверх-вниз по ступеням. Я остановился, пропуская Симону вперед, и сказал:
– На первом году службы в армии я сильно ударился коленом, а когда на следующий год мне присвоили звание сержанта, пришлось бежать марш-бросок с молодым пополнением. Двадцать километров. Колено жутко болело, но я добежал. Потом два месяца не мог ходить. Что-то в коленной чашечке заклинило и не сгибалось. С тех пор не могу носить обувь на каблуке.