- Повременим, - ответил пилот.
До тех пор, пока "Сиана" остается на поверхности, крайней опасности нет.
Но вот вода стала бить с меньшей силой. Команда, посланная с "Марселя ле Биан", установила в шлюзовой камере насос. Камера наконец осушена и люк отдраен...
- Паршивое-препаршивое впечатление, - сказал Беллеш, обращаясь к Кьенци.
Вскоре было найдено объяснение чрезвычайному происшествию: в момент заполнения бункеров твердым балластом две или три дробины, не больше, попали в шлюзовую камеру и закатились к люку. Этого оказалось достаточно, чтобы с увеличением давления герметичность люка нарушилась.
Инцидент давал пищу для размышления.
Кьенци пускается в путь. Первые три оборота винта - и оба двигателя останавливаются.
- Ну нет, враки! - произносит он горестным и в то же время ожесточенным тоном.
Стрелки на обоих вольтметрах красноречиво говорят сами за себя. Поломка. И, как и днем ранее, оба сразу...
- Что газовые двигатели, что классического образца, результат один! - добавляет Кьенци раздосадовано.
Легкое течение увлекает "Сиану" к востоку.
- Скверное дело, - продолжает Кьенци. - Необходимо как можно скорее возвратиться на поверхность и приниматься за ремонт. Нужно чинить и еще раз чинить, хоть до самой темноты.
Перед ними сквозь осадки проступает поверхность осыпи.
- Прежде чем вернуться, возьми образцы пород и осадков, - говорит Беллеш.
- Попытаюсь, - обреченно роняет Кьенци.
"Сиана" проползла по дну метра два и остановилась возле обломков пород. Что за прекрасные обломки подушек, черных, как смоль! Беллеш, водя носом по иллюминатору, выбирает их, словно на ярмарке:
- Вот эту, - указывает он пилоту.
Рука-робот медленно вытягивается, "запястье" сжимается, а раскрывшиеся клещи охватывают весьма увесистый на вид образец, поднимают его без всякого усилия и отправляют в контейнер-накопитель.
- По местам, - командует Кьенци.
- Теперь можно подниматься, - удовлетворенно говорит Беллеш.
Леру в своем углу сидит совершенно убитый. Кьенци хватает микрофон и передает на поверхность:
- Оба двигателя неисправны. Мы поднимаемся.
На поверхности... Жарри готов кусать себе пальцы.
- Марсель! - рявкает он.
Услыхав его, Марсель Бертело, уже садившийся за стол и собиравшийся напуститься на жареную колбасу, приготовленную по-азорски, направляется к мостику, опустив плечи в предчувствии беды. В 3 часа "Сиана" на поверхности.
Она пробыла на дне всего тридцать минут.
Лица членов экипажа "Норуа" вытягиваются. Смертельное дуновение пораженчества распространяется по коридорам. Вечером в кают-компании метрдотель Виктор передвигается на цыпочках, чтобы не помешать мыслям обедающих, которые пережевывают пищу с отсутствующим видом. Кое-кто чертыхается, другие, фаталисты, смирились с бедствием. Несчастная маленькая "Сиана" оказалась жертвой дурного глаза. Ее свадьба с Атлантическим океаном не сулит ничего хорошего, хотя на нее возлагались большие надежды.