Флоровский точно не определяет различия в понятиях «догма», «доктрина» и «богословие», но отмечает зато, что различия между этими терминами «не так легко определить, потому что эти понятия разных уровней связаны между собой в единстве церковного сознания». Приняв это во внимание, все-таки для учебных целей я приведу краткое толкование этих определений.
Догма: Неизменяемый, необсуждаемый основополагающий базис православной веры. Догма утверждается в основном на Вселенских Соборах.
Доктрина: Способы, которыми можно объяснить догматы людям, которые их изучают, например, оглашаемым или в процессе изучения Писания. Эти способы меняются из века в век, особенно с появлением новых догматических определений — но не догмы, — обсуждаются через соборные решения, на них оказывают влияние эволюция богословия. Доктрина более переменчива, чем догма, но меньше подвержена изменениям, чем богословская мысль, потому что ее кодифицируют для учебных целей.
Богословие: Расширенное, творческая интерпретация догмы и доктрины, а также их применение к различным вопросам бытия. В богословии гораздо больше возможностей для домыслов и различий в выводах. Может существовать одновременно множество богословских мнений для целей толкования и понимания догматических определений и того, что изложено в Писании. Различные подходы могут быть истинны сами по себе, но не совместимы или не сопоставимы друг с другом.
По крайней мере, я так понимаю мысль Флоровского, и вот несколько коротких иллюстраций на примере одного догмата православной веры.
Догма: Иисус Христос всецело Бог и человек.
— Эта мысль довольно проста и не подлежит обсуждению.
Доктрина: Мы называем это Воплощением, и утверждаем, что Божественное стало поистине единым целым с человеческим в природе Иисуса Христа.
— Заметьте, что акцент здесь сделан на том, как Бог стал человеком, а не на полноте обеих природ Христа.
Богословская мысль: В результате Воплощения мы имеем возможность испытывать Бога духовно и физически. Мы украшаем церкви иконами, мы рукополагаем священников, покланяемся святыням и т. п. Мы верим, что спасение состоит в обожении, которое соединяет человеческую природу с Божественной через Воплощение.
— Ничто в этом суждении не противоречит православию, но «использование» Воплощения для связи частей этого объяснения воедино особенно на базе обожения само по себе не является догмой.
Вооружившись этими определениями, я могу утверждать, что любые споры внутри православия происходят на богословском уровне, а не на догматическом. Богословские размышления иногда действительно противоречат друг другу, но обычно не потому, что противоречат догме. Однако, если все-таки они противоречат догме, это просто означает, что данная богословская мысль еще не была в достаточной степени подвергнута критике и уточнена.