…У этой молоденькой девушки, этим шедшей этим теплым солнечным утром по улице Ташкента, по набережной вдоль реки Салар, был какой-то странный взгляд…
Ей оставалось пройти еще всего-то несколько десятков метров и свернуть, потому что впереди был один из основных городских каналов Бурджар, пройтись немного до моста, перебраться на другую сторону канала, а там… Еще несколько десятков метров и она войдет в калитку своего нового дома, но…
Девушка не торопилась добраться до своей скрипучей панцирной кровати и завалиться на нее, забывшись в тяжелом сне, хотя и было заметно по ее походке, что она смертельно устала…
Да только…
Никакая усталость, и ни даже война, шедшая уже столько месяцев, так и не сумели убить в ней молодую девушку, и ее умение удивляться и радоваться даже самым маленьким радостям…
Нет, она не «летела» - на это у девушки попросту небыло сил - она шла очень медленно, так, словно ей никуда вовсе не нужно было торопиться, и она вдыхала полной грудью свежий, пока еще не успевший накалиться под азиатским солнцем, утренний апрельский воздух…
Кругом зеленели раскидистые чинары и высоченные пирамидальные тополя, пели какие-то птички в их ветвях. Где-то, совсем рядом несла свои воды река Салар… На ярко-голубом небе небыло ни единого облачка, и оно казалось чистой, свежевыстиранной простыней, на которую хотелось броситься плашмя, всем телом, да так и утонуть в ее чистоте…
Прохожих в этот ранний утренний час, а было что-то около половины седьмого утра, на улицах почти небыло, а те редкие, которые и встречались, спешили по своим неотложным делам с сосредоточенными и совершенно невеселыми лицами…
Было уже довольно тепло, около 20 градусов, но солнце еще не успело стать безжалостно жгучим. А воздух, щедро орошаемый влажными испарениями Салара, был так похож на тот, родной, киевский, что…
Она на несколько минут даже забыла, что идет не по такой знакомой с самого детства набережной Днепра…
Да…
Теперь, этот поистине восточный город, четвертый по величине, после Москвы, Ленинграда и Киева, напоминал со стороны именно эти города…
Своими жителями…
Теперь в Ташкенте, странное дело, встретить на улице прохожего мужчину или женщину с настоящими, узбекскими чертами лица было едва ли не так же сложно, как в российских, белорусских и украинских городах еще год назад… Теперь на улицах Ташкента встречались, едва ли не повсеместно, сплошь славянские лица - русские, белорусы, украинцы…
Рабочие, служащие, выздоравливающие после ранений, курсанты Ташкентского военно-пехотного училища…
Складывалось впечатление, что за полгода геополитическая карта сместилась, и европейцы попросту переехали сюда, в Узбекистан… Теперь Ташкент был самой настоящей Меккой, местом паломничества и жительства для славянских народов, которых сорвала с насиженных мест война… …Девушка потянулась немного, подняв обе руки вверх и встав на цыпочки, и тихо проговорила: