Не лучшим образом действовало командование фронтом. 26 августа Жилинский отдал приказ, который разъединял усилия обеих армий, причем внимание Ренненкампфа было приковано к Кёнигсбергу, где, как ошибочно думало наше командование, собирается укрыться часть вражеских сил. В это время, двигаясь практически вслепую, А. В. Самсонов не знал, что враг уже сосредоточил перед ним основные силы. Интересно и то, что в это же время в Ставке вопрос захвата Восточной Пруссии вообще считался практически решенным.
А ведь именно 26 августа произошли ключевые события. В этот день немцы атаковали правофланговый 6-й корпус, разбив одну из бригад. Командир корпуса генерал Благовещенский не нашел ничего лучше, как отступить, тем самым подставив центральные корпуса под фланговый удар.
27 августа решающие сражения развернулись на левом фланге армии в районе Уздау, позиции у которого занимал 1-й корпус генерала Л. К. Артамонова. Против него наступал усиленный 1-й немецкий корпус. Германцам вскоре удалось занять Уздау, но одновременно русские войска смяли их правый фланг. Казалось, достигнут большой успех. Однако случилось непредвиденное — русские начали отступать.
Историки спорят о причинах отхода. Одни утверждают, что командовавший корпусом Артамонов просто струсил. Другие доказывают, что здесь поработали немецкие радисты, которые послали ложный приказ об отходе. Во что, кстати, существует немало оснований верить: ранее немцы уже передавали подобные «приказы», пытаясь расстроить наступление 2-й армии. В итоге части 1-го корпуса перемешались, некоторые из них оказались к концу 27 августа не только у Зольдау (хотя отдельные полки здесь все же смогли занять оборону), но даже южнее. В этот же день, 27 августа, центральный 15-й корпус генерала Мартоса ввязался в тяжелые бои, а его сосед справа, 13-й корпус генерала Клюева, занял Алленштайн, так и не встретившись с противником.
Таким образом, под конец 27 августа оба фланга 2-й армии отступили — под напором противника и из-за нераспорядительности командиров корпусов. Центр ввязался в тяжелые бои. И только тогда А. В. Самсонов осознал всю тяжесть обстановки. Необходимо было принимать ответные меры. Самсонов поступил как достойный начальник кавалерийской дивизии, но вовсе не как командующий армией: он решил организовать наступление центральными корпусами и для этого поехал в штаб 15-го корпуса, сняв телеграфный аппарат. В итоге армия лишилась управления в целом и связи с фронтовым командованием.
А оно наконец-то к ночи на 28 августа более или менее разобралось в происходящем. Я. Г. Жилинский выслал распоряжение П. К. фон Ренненкампфу спешить на помощь соседу, а затем (как только выяснилось положение на флангах 2-й армии) приказал командующему 2-й армии отходить к границе. Но телеграмма до адресата так и не дошла.