После долгой паузы Бен, поняв суть вопроса, вымолвил:
— На севере, а затем… затем в Сантьяго! — и просиял от радости, поняв, что начинает вспоминать что-то.
— Отлично! У нас уже завязывается диалог. Надеюсь, когда я вернусь, ты вспомнишь всю свою биографию. Однако почему ты все время говоришь по-английски?
— Я не знаю.
— Может, ты не испанец? Хм, это все странно. Случайно, ты не итальянец? Знаешь итальянский?
Бен по-английски ответил, что нет.
— Это очень странно, дружок, что ты забыл родную речь. Надо бы спросить у доктора, что это значит. Может, ты долгое время жил в Англии?
— Я не знаю.
— Да, память у тебя ни к черту.
— Да, зато я жив. Ты спас меня. Спасибо!
— Я рад, что мне удалось тебя спасти. К сожалению, еще один мученик этой подпольной шайки не доехал до Кадиса. Он скончался на корабле. Страшно подумать, до чего они довели его. Том отправит мне телеграмму о судьбе этих злодеев. Я это так не оставлю, будь уверен!
— Как твое имя?
— Эдмундо. Ты не помнишь? Эдмундо Гомес.
— А что война?
— Война закончилась! Испания потерпела позорное поражение. Поэтому я не могу здесь оставаться, мне нужно реабилитироваться.
— Зачем ты снова идешь в этот ад?
— Ничего, в Алжире нет войны, там просто беспорядки. Мне нужно туда.
— В Алжире… — протянул Бен. — А где мы сейчас?
— В Испании! Дома!
— Дома? — Бен напрягся. — Я не помню моего дома.
— Мы сейчас же туда выезжаем! На твоем письме указано, что ты из Кордовы.
Бен ничего не помнил, и ему ничего не оставалось, кроме как покориться новому другу, оказавшемуся столь любезным, что он до самого последнего момента заботился о нем. Бен еще раз спросил, не встречались ли они раньше, и удивлялся, узнав, что они познакомились пару недель назад и что их свел вместе несчастный случай на войне. Врач из Кадиса велел Бену не засыпать, чтобы его сознание работало лучше, но, как ни старался Эдмундо расшевелить товарища, тот уснул.
К вечеру они прибыли на место. Бен очнулся от сна, но долго не приходил в себя. Эдмундо вывел его под руки и постучал в домик, куда привезли их по адресу на письме. Никто не отвечал, и было видно, что в доме никто не живет. Посадив Бена на крыльцо, Эдмундо направился к единственному дому по соседству.
— Кто там? — раздался недовольный голос из-за двери в ответ на призыв впустить гостей.
— Прошу прощения! — прокричал Эдмундо как можно любезнее. — Скажите, пожалуйста, отчего нам не открывают в соседнем доме? Там проживает донна Агьерро?
— Как же ей вам открыть, коли донна Агьерро давно уж померла, не дождавшись сына с войны.
Эдмундо, выругавшись, схватился за голову.