— Кажется, он был влюблен в меня.
— Его мать умерла. Кроме вас, у него никого нет. Пожалуйста, позаботьтесь о нем хотя бы до моего приезда. Я вас найду. Вот моя карточка.
Женщина зажгла свечу и вскрикнула в ужасе.
— Что такое? — испугался Эдмундо.
— Но это не Альберто Агьерро!
— То есть как? А кто?
— Вы у меня спрашиваете?
— Я ничего не понимаю.
— Я сейчас вызову полицию. Вы решили убить меня, да?
— Нет, нет, что вы. Альберто, очнись! — Эдмундо растряс Бена, и тот очнулся.
— Эдмундо?
— Да! Это я! — ответил он по-английски, радостно просияв. — Альберто, ты слышишь меня? Альберто!
— Почему ты зовешь Альберто? Он умер.
— Опять ты за свое! Ты жив!
— Я — да, а Альберто мертв.
— А как тогда твое имя? — Эдмундо и сам был уже не на шутку испуган.
— Бен.
— Он Бен, — иронично усмехнувшись, обратился к женщине Эдмундо. — Вот что значит не спросить у человека имени. В армии нет имен, а одни позывные, а выходит, это так важно! Но кто тогда Альберто?
— Какой же вы недалекий! — уколола женщина. — Его сослуживец. Альберто оставил мне письмо… Он говорит о своей любви, «которая никогда не узнает счастья взаимности». Неужели он, и правда, погиб? Это ужасно…
— На войне много кто погиб.
— Он писал это, зная, что умрет.
— Так многие делали. Вы плачете? Вы тоже его любили?
— О нет. Я не любила его. И никогда бы не смогла полюбить. Но разве я виновата в том? Однако мне искренне жаль его.
— Очень сочувствую.
— Стойте! Куда вы? Вы забыли забрать этого господина!
— Извините, но ему придется пожить у вас.
— Нет! Да как вы смеете?
— До свидания!
— Это какая-то комедия! Я не понимаю! Как может другой человек, абсолютно чужой, которого я впервые вижу, обрушиться как снег на голову?! Ну уж нет, я не позволю поломать мою жизнь!
Эдмундо убежал, а женщина, разразившись нервным смешком, упала в плетеное кресло. Потом она резко вскочила и, подняв за локоть Бена, начала выталкивать его из квартиры.
— Простите, леди, у меня так кружится голова.
Она ответила что-то по-испански, из чего Бен ничего не понял, указывала на ступеньки и на лампу на веранде. И усадив Бена на крыльцо, женщина закрыла дверь.
Бенджамину было все равно, где находиться — тут, там, какая разница? В его голове было пусто, как в разбитой бутылке, но ему было страшно жить без прошлого. Он вспомнил Альберто, своего друга, значит, все же у него была какая-то жизнь до этого.
Спустя пять минут испанка появилась на балконе и взглянула на незваного гостя: он сидел в той же позе, в какую она его посадила, и теребил в руках травинку. Вскоре входная дверь раскрылась. Она снова что-то пролепетала и, увидев, что Бен не понял, объяснила жестами.