– Потусоваться, – уточняет Катя М, Митя продолжает:
– Так вот, после каждого урока, возбужденные от обилия языка, мы сплетали языки, занимались сексом. Теперь же, когда я слышу французский, у меня тут же_ упирается в штаны, ну вы понимаете…
– Ви, – улыбается Маша, набирает воздух для долгой фразы, но Митя грозит ей пальцем:
– Не надо. Не испытывай.
Объявляют посадку на наш рейс, люди подпрыгивают и сбиваются в кучу у гейта.
Мы уезжаем на последнем автобусе. Стоит самолету набрать высоту, я сразу перемещаюсь в хвост на пустые места и мгновенно засыпаю.
Второй песней подряд в баре, под самое закрытие играет Джимми Хэндрикс. Нас с Митей уже совсем везет.
– Нет ничего круче, чем крутой трек, – замечает пьяный друг.
Кстати, про секс. Моя любимая тема, хрена ли. То, что девушка раздевается, еще ничего не значит. А вот что снимает сережки перед сексом – уже значительно. Но самую верхнюю позицию женских аксессуаров занимает резиночка для волос. У тебя, возможно, короткие волосы, но ты, я думаю, поймешь, это вполне определенный обнаженный эвфемизм в постели:
– Есть резиночка для волос?!
Даже вот так: она убирает волосы с лица, но они все равно падают и попадают в рот:
– Есть резиночка?
А у тебя обязательно кто-нибудь оставил резиночку.
Я верчу в руках резиночку. Вылетать нужно через пару дней.
Ожидание, когда билеты уже куплены, оно приятное. Но нет ничего хуже неопределенности. Когда? Как? А получится ли…
Я проснулся перед самой посадкой. Желудок неприятно свело от голода. Колеса коснулись земли, и где-то впереди послышались хилые аплодисменты. Быстро собраться и наружу.
Мы переместились за тысячи километров в сердце Сибири, прибавили плюс три к часам, но, вместо сибирского солнечного полудня, нас ожидало то же самое. Дождь учащенно барабанил по бетону аэропорта Толмачево, по непромокаемым курткам. Под них уже успел забраться сонный озноб. Порыв ветра бросил капли в лицо. Маша резко развернулась и уткнулась в меня, воротником в воротник, тут же отступила назад, в Митю, нежно провела рукой по обернувшемуся плечу. Все в порядке.
– Последний час без рюкзаков, – подбодрил я ребят, – вы их возненавидите, так что наслаждайтесь.
Катя М перевела телефон из авиарежима и тут же зачекинилась* (социальная сеть Фосквер, совершенно гениальное приложения, в котором люди отмечаются там, где находятся, даже если это наш край вселенной).
– Ха, – усмехается Катя М, – Сквер пишет, что я не была здесь триста дней ровно.
– А я никогда, – прокомментировала Маша.
Мы по-доброму переглянулись.
– Ну вот, в этом-то и смысл, Маша. Бывать там, где раньше не бывала, – почти дословно процитировал ее Митя.