На нашу жизнь, наше здоровье постоянно действует множество различных факторов. Я ни в коем случае не пытался утверждать, что только сила слова определяла в судьбах наших героев все судьбоносные события. Однако согласитесь со мной, что совпадение смысловой направленности сказанных поэтами слов с линиями их судеб и состоянием здоровья иногда просто завораживает. Значит мы с вами обязаны очень пристально относиться к этой взаимосвязи при взгляде на свое собственное здоровье. В любом случае отрицать очевидное, мягко скажем, не совсем правильно.
Однако, имея в своем арсенале такое сильнодействующее лекарство, будьте внимательны. Вы не должны допустить, чтобы в пузырьке с этикеткой "Мое здоровье" вам подсунули сильно-действующий яд. Яд из спутанных смыслом ядовитых слов. Будьте максимально внимательны!
Лекарство и яд в поэзии
Лекарство и яд бывают в стихах —
глотнешь впопыхах, не заметишь.
В слове одном возможен крах
в малом и быстром сюжете.
Или победа несется твоя
на помощь душе усталой,
а в строчках твое долгожданное "Я"
на долгие годы то самое.
Ты тщетно искал его без стиха,
слова незаметно коверкая,
забыв, как может слепить пурга
той речи, что смыслу неверная.
Так пей же по капле лекарство свое,
поэзией слова рожденное,
и страданье любое станет ничто,
словом стиха покоренное!
Несомненно, поэзия – лекарство и яд не только для гениев. Вы только, что смогли убедиться, что это именно так. Наши герои сами готовили это сильнейшее снадобье, и чем больше душевной силы вкладывалось в каждое слово, тем быстрее он действовало. Вылечивая целителя, или ускоряя его уход в мир иной.
Если быть точным, конечно же, любое человеческое слово имеет определенную силу. Но поэтическое слово, в силу своей привлекательности и доступности к душе и сердечному ритму человека, действует как никакое другое.
Александр Блок как-то сказал: "Только перед смертью можно до конца понять и оценить Пушкина". Позволю себе, не меняя Блоковского смысла, на правах человека, испытавшего состояние очень близкое к такому ощущению, о котором говорит Блок, написать так: "Не надо испытывать случай и ждать последнего момента жизни. В Пушкинской поэзии есть необходимое каждому человеку лекарство, и он обязан его принимать, если верит в силу слова. Однако не надо и забывать, что в словах бывает не только лекарство, но, к сожалению, и яд. Поэтому, не следует упиваться только красотой, полетом поэтических слов и доступностью стихосложения. Можно случайно увлечься творческим полетом и, пьянея от восхвалений, хлебнуть и не раз губительную порцию яда из тех же, на первый взгляд, так красивых и звучных словосочетаний".