Иван замолк, видно вспоминая, а я заинтересованно спросил:
— И что, много народу пошло фрицам помогать?
— Куда там! В лагере шесть тысяч душ было, а к тому полковнику вышло двадцать девять человек. Двоих я лично знал — подлюги ещё те. Все перед немцами выслуживались за лишнюю пайку. Мы их удавить хотели, да не успели…
— И что потом? Их сразу из лагеря увезли или они перед вами в новой форме покрасовались?
Бывший пленный на этот вопрос сжал кулаки и глухо сказал:
— Нет, товарищ капитан. Там по-другому было. Их не увезли и даже формы не дали. Видно, к приезду того полковника немчура расстаралась и вычислила семерых командиров и комиссаров, которые себя за рядовых выдавали. Стукачи у них хорошо работали, вот командиров эти, которые в РОА пошли, и повесили…
— Не понял? Командиров семеро, этих двадцать девять… как же они их делили?
— Фрицы хитро сделали — поставили наших на лавки, петлю на шею накинули, а к ножкам лавок верёвки привязали. Вот предатели на раз-два-три и дёрнули…
— Понятно… А в Восточную Пруссию как попал?
Костров, вздохнув, ответил:
— Лагерь туда эвакуировали, когда наши обратно, на запад двигаться начали. К тому времени от пленных хорошо если полторы тысячи человек оставалось. Так всех запихнули в теплушки и увезли в Коршен. А там кого загнали на строительство укрепрайона, а кого отдавали местным жителям.
— Как обычно — на ударный, безвозмездный труд?
— Так точно — днём под охраной работали у бюргеров, а вечером в лагерь. Но позже в лагерь даже возвращать перестали — загоняли на ночь в сарай и с утра опять на работу. Там мы хоть отъелись… После лагерной баланды и гнилая брюква за деликатес шла. Да и охрана совсем другая стала. До этого молодые охраняли, вот они зверствовали почём зря. А потом пожилые мужики появились, те нас не трогали, даже когда видели, что мы картошку с полей в карманы прячем. Так почти до зимы было, а потом нашу команду отправили противотанковые рвы да окопы копать. А неделю назад сбежать получилось — прямо над дорогой, по которой нас конвоировали, «пешки» прошли, и, пока охрана по кустам пряталась, я в лес ушёл. Мы ведь до этого ИЛ-2 как-то видели, а они далеко в глубь немецкой территории не залетают. Посчитал, что фронт уже близко, вот и рванул.
— Про Ил-2 откуда знаешь? Ну что он в основном по ближним тылам работает? Да и Пе-2 появились уже после того, как ты в плен угодил.
— Я с бортстрелком в лагере сдружился. Он к нам в конце сорок второго попал, вот и рассказал много чего.
— А где сейчас твой друг?
— Этой зимой от горячки умер…
— Ясно… Жрать будешь?