А я вдруг всё понял. Е-моё! Как пацана! Причём с самого начала! Все удивлявшие до этого вопросы становились ясными и понятными. И почему у меня всё влёт получалось, и почему постороннего мужика даже не проверяли толком. И каким макаром «контуженый» новичок вообще в столь серьёзное подразделение не только попал, но и смог в нём остаться. Я же считал, что это исключительно моя заслуга. Выступал тут, как гениальный изобретатель и невье… в общем, охрененный пророк! А как меня слушали все, прямо рот раскрыв! Ой, как стыдно! Надо же быть настолько тупым, чтобы всё это не увидеть! Блин, и даже Сталин, выходит, ваньку валял! Стало понятно, почему все мои действия, за которые любого, невзирая на чины, под монастырь бы подвели и стенкой завершили, заканчивались максимум выволочкой от Колычева. е… я даже с мысли сбился… неужели и Леха — подставной? Вот ведь предки хитрожопые! Совершенно не ожидал от них такой проницательности.
…А я-то себя самым умным считал… Ох, не довело до добра раздутое самомнение. И что дальше?.. Кашлянул, рывком встав и отслеживая реакцию окружающих. Никто к оружию не дёрнулся — уже хорошо. Ну ладно, мой ход.
— Товарищ комиссар государственной безопасности третьего ранга, есть один вопрос — и давно вы меня вели?
НКВДэшный генерал, которого я привык считать отцом-командиром, хмыкнул и ответил:
— Да в общем, с самого начала. После доклада Лаврентию Павловичу о приходе Гусева с неизвестным человеком я уже хотел после госпиталя отправить тебя дальше, на фильтр, к армейским особистам. Вот только буквально через два часа после разговора на меня вышел сам Верховный и приказал оставить тебя у нас. Он вообще много тогда указаний дал…
— И когда почуяли неладное со мной?
— Практически сразу. Начиная от словечек непонятных и заканчивая тем, как ты на пару с майором связисток покрывал. А у баб языки длинные и они всем необычным в этом деле друг с дружкой делятся.
Вот те нате! Интересно, что же в моём трахе могло быть необычного? Очень даже обычно всё. Сунул, вынул, убежал… Ладно, сейчас не до этого. Почесав нос, поинтересовался дальнейшими перспективами:
— И что теперь?
— Теперь всё зависит от тебя и только от тебя…
Ух ты как! Значит, от меня? Ну-ну… Тогда получите:
— А если я захочу уйти?
И вот здесь Колычев меня убил напрочь:
— Иди… Верховный предупреждал, если у тебя появится такое желание — не удерживать.
Во блин… Я застыл на месте, растерянно переводя взгляд то на одного, то на другого. Они что — курицу, несущую золотые яйца, отпустят просто так? Да и вообще — так не бывает. По логике, меня сейчас должны взять под белы рученьки, тщательно упаковать, загрузить на самолёт, вывести подальше от фронта и трясти до полного посинения. Уж я-то знаю — филантропов в нашей конторе нет. Может, это просто понты? Проверим… Глядя на сидящих гэбистов, коротко козырнул и со словами: