— Мы с ними ничего общего не имеем.
— Разумеется, они вас имеют.
— А чего ради вы стали арбитром? Вашим хозяевам это не понравится, — парировал Буйнов.
— Сложный вопрос, но верный по сути. Третейским судьей я стал сам, чтобы не допустить критической ситуации. Больше некому. Обстановка накалена, и коммунистам нужен взрыв, а их располным-полно в вашем руководстве. Методы по старому сценарию.
— Я же сказал, — цедил слова Буйнов, — мы с ними ничего общего не имеем.
— А я сказал, что они имеют вас, — нажал Судских. — Из ваших чистых мальчиков делают оловянных солдатиков. Не могу я допустить этого. Это наши дети, им еще жить и жить!
— Да кто вы такой? — возмутился Буйнов.
— Хватит разговоров! — одернул Судских. — Мне еще намылят шею за ваши глупости. Не понятно-разве, что в столицу да еще и с оружием вам не пройти? Все подходы блокированы моими заградотрядами. А ОМОН? А СОБР? Пустая затея, Не выйдет гражданской войны. И вы увидите, что останется у коммунистов после этой акции. Пшик. В том случае, если она пройдет мирно.
— Убедительно говорите, — осознал наконец Буйнов. Видимо, прочная позиция генерала отрезвила его. — Но чего ради я стану верить генералу, который служит преступному режиму? Только про долг и честь не надо.
— А у вас другого выхода нет, — без напряга ответил Судских. — Сейчас я пытаюсь вытащить вас из щекотливого положения.
— Не надо нас вытаскивать, — рассмеялся Буйнов. — Менты на посту спорить с нами не стали, а майору велели помалкивать в тряпочку. У них свои игры, похожие на ваши.
— И вас сделали разменной картой…
Два крытых грузовика, спешащих на форсированной скорости, оба услышали и увидели одновременно. Один грузовик перекрыл дорогу машинам Левицкого, другой подался вперед.
— Вот и ОМОН прибыл, — подытожил разговор Судских. — Идите к своим, а я улажу инцидент. Оружие подготовить к сдаче моим.
Судских сразу двинулся к грузовикам, а Буйнов, помешкав, шагнул через газончик на свет фар джипа. К Судских подлетели два омоновца.
— Тихо! — охолонил их Судских. — Генерал УСИ, проезд везде.
— Какого черта вы кашу заварили? — подскочил еще один омоновец, явно командир, слегка располневший и самоуверенный. Приглядевшись, Судских узнал одного из рубоповских начальников. Полковник Хобот. Был он по отзывам и оперативкам крут, меры повышенного воздействия применял без оглядки на вышестоящих руководителей. Его люди высыпали из-под брезента, стояли с автоматами на изготовку, окружив машины Левицкого.
— Расхлебали уже, — не сорвался на приказной тон Судских. — Моего слова достаточно?