Оказалось, что да. Последствием хождений Фармера-младшего по крестьянским сеновалам окрестных деревень явились несколько бастардов — незаконнорождённых детей дворянина и крестьянки. Некоторое время барон Александр терпел выходки любимого сына, но, когда некая дева (ах, простите, уже дама…) из близлежащей деревни Антрен принесла в замок краснорожего и орущего благим матом ребёнка…
Это была уже седьмая жалоба от дородных и привлекательных крестьянок. И каждой господин барон должен был заплатить виру.
Как раз в тот день Мишелю стукнуло шестнадцать полных лет. Замечательный подарочек…
Барон Александр потребовал немедля прислать к нему сына. Настроение у владетеля замка, кстати говоря, было не самое лучшее. По законам королевства, установленным Его величеством, королём Генрихом II, барон отдал обесчещенной девице целых пять фунтов серебром! Разорение! Нет, конечно, отец Мишеля понимал, что молодость есть молодость, да и саму девицу вовсе не брали силой, но… Хватит!
— Принимайся за ум, — с преувеличенной строгостью сказал барон де Фармер старшему сыну. — Женись, в конце концов!
— Не хочу, — честно ответил Мишель. — Я лучше уйду из дома. На какое-то время.
— Куда уйдёшь? — всполошился отец. — А поместье? На кого я его оставлю? Я уже старик, мне целых сорок шесть лет!
— Всё равно уйду, — угрюмо сказал наследник. — Вот, помню, сэр Лоэнгрин…
— Замолчи! — рявкнул барон. — Начитался дурацких книжек!.. А с отцом Колумбаном я буду сам говорить!..
Сколь долго папенька не уговаривал Мишеля, неожиданно принятое решение тот изменять не собирался. Родительские занудства Мишелю изрядно надоели, все окрестности были знакомы донельзя, а вокруг молодого норманнского дворянина простирался такой большой и неизведанный мир…
Забрав дедову кольчугу, щит, два кинжала и полуторный норманнский меч, Мишель приказал конюху оседлать коня, а управителю замка — выдать пятьдесят цехинов на дорогу.
Барон Александр только плюнул, но в душе остался доволен. Хорошего сына вырастил.
Так Мишель де Фармер и покинул пределы баронства, отправившись путешествовать по Нормандии, Аквитании и Бретони.
* * *
Довольно скоро Мишель попал на самую настоящую войну.
Хотя святейший папа Римский и установил в Европе Божий Мир, в Нормандии и Аквитании дрались армии старого короля Генриха II и выступивших против него французов, возглавляемых Филиппом Августом и английским принцем Ричардом Львиное Сердце. Последний, подняв мятеж против отца, стремился захватить корону.
Случилось так, что Мишель — оруженосец, дравшийся вначале на стороне Ричарда, а когда надоело, перешедший на службу к старому королю, в дни этой войны и получил рыцарское посвящение. Причём обстоятельства церемонии были самыми трагичными. Впрочем, об этом будет рассказано позже.