– Нет. Не я. Я не мог сделать выбор. Не мог оставить кого-то умирать там. Можете считать, что я струсил перед таким выбором. А кого выбрала бы ты, Риола?
Девушка отвернулась.
– Слава возвышенным богам, – тихонько отозвалась она, – передо мной никогда не стоял такой выбор.
– Мать Аливии тоже поняла, что я никак не могу сделать выбор. Понимаешь? Она видела мои метания, видела, что хочу помочь. И видела, что двоих я не спасу.
– А ты действительно мог бы помочь матери?
– Если бы доставил вовремя к себе домой, то с большой долей вероятности да.
– И мать Аливии попросила тебя спасти дочь?
– Да, Риола. Очень убедительно попросила.
– Что ты имеешь в виду?
– Она попросила мой нож. Я не понял для чего, не стал останавливать. А она попросила спасти дочь, а потом вонзила нож себе в сердце. Вот так. – Володя отвернулся и подошел к окну. – Мне потом несколько ночей снилось это. Потому меня порой бесят разные люди, которые говорят о неблагородном происхождении Аливии. Ее мать доказала свое благородство. Кто из этих аристократов дворцовых способен на такое?
– Ты не прав, – герцог тоже встал и подошел к князю. – Думаю, многие матери сделали бы все, ради защиты ребенка.
– Я понимаю. Но мать Аливии это реальность. А девочка действительно похожа на мою сестру… Хотя сейчас уже меньше. – Володя хмыкнул. – Забавная она. Кстати, Риола, на твоем месте я был бы поосторожнее с ней. Она однажды заявила, что выйдет за меня замуж когда подрастет. Когда она узнает, про помолвку вы для нее станете врагом номер один. А она очень большая выдумщица в плане ловушек. И драться я ее лично учил.
– Я уже заметила, – хмыкнула Риола. Потом улыбнулась. – Но, думаю, мы с ней подружимся. Я постараюсь ее убедить, что не собираюсь забирать ее любимого брата всего.
– Что ж, попробуй. – Но если вы не подружитесь, вряд ли дело пойдет дальше помолвки. Эта фраза не была произнесена вслух, но ее услышали все.
– Я так понимаю, что вы двое ничего против помолвки не имеете? – поспешно вклинился в повисшую неловкую паузу герцог.
Риола покачала головой.
– Герцог очень странный, но добрый.
Тут граф все-таки не выдержал и рассмеялся. Даже его прославленной невозмутимости был предел.
– Молодец, девочка. Сразу поняла. А то его враги прямо монстра какого рисуют. А ты, князь, что скажешь?
– Мне нравится ее честность… хотя иногда честность лучше придержать молчанием.
– В таком случае завтра утром, как опекун Риолы Уитхолд, я объявлю о помолвке баронессы и герцога, – решил Алазорский.
– А сегодня, – направился к двери Володя, – я должен объяснить Аливии с какой целью приехали гости и кто «эта тетя».