Д'Артаньян подумал мельком, что мнением самих щенков, строго говоря, никто никогда не интересовался. Могло оказаться, что у них имелась своя точка зрения, решительным образом расходившаяся с намерениями владельца псарни. Но он промолчал: как бы там ни было, в словах его собеседника был свой резон — в доме д'Артаньяна не раз топили слабых и болезненных щенков, из которых не могло вырасти ничего толкового, и эта печальная процедура знакома каждому завзятому собачнику…
Принц Конде сказал с мимолетной улыбкой:
— Поскольку нашему другу Анжу неприятно, да и не по-христиански, пожалуй что, обсуждать некоторые вещи, я возьму на себя эту нелегкую обязанность, которую мы должны исполнить для блага Франции… Людовик мне родственник, но приходится повторить вслед за древним мудрецом, что истина в данный момент дороже. Действительность же такова: быть может, во Франции нет второго менее приспособленного для роли короля человека, нежели мой кузен Людовик. Бывали в истории короли-тираны, подобно Людовику Одиннадцатому, бывали короли-развратники вроде Генриха Четвертого, но они при всех их недостатках были подлинными королями. Они правили, и не так уж плохо. Меж тем мой кузен не способен управлять решительно ничем, даже стойкостью определенных частей тела… Да-да, вы зря улыбаетесь, герцогиня! Это тоже имеет огромное значение. Франции нужен наследник, черт побери! Но мало кто верит, что его в состоянии смастерить кузен Луи. В кого он только такой удался, прах его забери? Довести молодую, очаровательную супругу до того, что она то вынуждена брать уроки любви у нашей очаровательной Мари, то, рискуя многим, тайком пускать к себе английского ветреника, который ее в настоящую минуту и охаживает… Моя чрезмерная откровенность вас не шокирует, любезный Арамис?
— Не сказал бы, — кратко ответил д'Артаньян, легонько отстраняя под простыней шаловливую ладошку герцогини.
— Отлично… Так вот, хороший охотник всегда знает, какого щенка следует побыстрее утопить, потому что от него не будет толку. А у нас речь идет о королевстве! Наш друг Гастон, — похлопал он по колену сидевшего в напряженно-горделивой позе брата короля, — совсем другое дело. Он решителен, смел, обладает всеми необходимыми качествами для человека, достойного занять трон. Да и способность к производству здорового потомства уже доказал не один раз, пусть и, как бы это деликатнее выразиться, неофициально… Самое пикантное, что законы королевства некоторым образом на нашей стороне. Видите ли, Арамис, есть во французских законах такое правило: если король по тем или иным причинам не в состоянии исполнять свои обязанности — или сам подпишет соответствующий эдикт, — то первый принц крови, в данном случае Гастон, может объявить себя Главным Наместником королевства… а отсюда уже недалеко и до коронации. У меня найдутся в парижском парламенте люди, которые подкрепят этот закон целой грудой комментариев и прочих юридических целесообразностей. Все будет законно…